Кажется, я привыкаю мыслить словами местного языка, и это иногда странно звучит для меня самого.
Ближайшие — это аналог супружеских отношений в моём бывшем мире, только без ЗАГСов, печатей и пузатых батюшек. Даже наоборот — это там подобие. Здесь люди реально готовились провести вместе вечность.
Причём их традиции чётко разделяли: ближайшие — это чувства, ощущения, эмоции, радость. А споры, обсуждения, отстаивания позиций, попытки кого-то в чём-то убедить — это словопрения, это всё пожалуйста оставляйте за границами близких взаимоотношений. И тут надо отметить, что Тига считал себя в определённом смысле извращенцем: он много спорил со своими ближайшими, особенно с Наиль. Но спорил не по бытовым вопросам, а на абстрактные темы: будущее человечества, направления для дальнейшей эволюции, развитие обезьян… Хотя возможно поэтому он и собрал вокруг себя этих по-настоящему сильных и уверенных в себе девушек.
Поглощая «книгу» об управлении своей… биохимией, что ли, я столкнулся с непреодолимой проблемой — ничего не выходило. В этом разделе знаний всё базировалось на стройной концепции, которая заключалась в том, что тот же самый мозг, в котором находится наше сознание, контролирует так же и такие тонкие материи, как синтез гормонов, глубину и скорость реакции на внешние раздражители и так далее. И этими материями, нащупав связи, можно управлять сознательно, регулируя, например, либидо по необходимости, ускоряя реакцию, отключая потребность во сне, поддерживая нужное настроение.
Все знания были уже «гомогенизированными»: переваренными, подготовленными к использованию в тушке Тига, по образу и подобию которой сделан я. Но вот применить это всё на себя почему-то не получалось. Надстройки в виде чувства пространства и зрения в темноте ломали всю систему? Вполне может быть.
Или вот ещё вспомнилось, что фантомное сознание Тига имело какие-то странные претензии к моему мозгу. Как вообще это быстро проверить? И, кстати, пора доставать сухарик.
Вернувшись в себя, я полез за навыками самодиагностики, как её видят Мастера менталистики. Эти знания завелись с пол-оборота, так как они изначально были предназначены для диагностики отклонений или нетипичных состояний. Тем более часть этих приёмов я уже давно использую, те же бэкапы. С непривычки эта диагностика съедала жуть как много времени. Но и показала мне много интересного. Во-первых, я нашёл те связи, которые нужно использовать для регулировки биохимии. И уже воспользовался этими связями, для начала включив себе бодрую оптимистичную сосредоточенность на своём занятии.
Во-вторых — таки да, в понятиях бессмертных у меня было два мозга, хотя я и предполагал, что речь банально идёт о двух полушариях. Ещё диагностика показала, что один мозг, ну или одно полушарие сейчас спит.
Хм. Я позвал фею.
— Что?! — вопрошала недовольная девочка-волшебница.
Я заново запустил последнюю операцию. Результаты повторились: один «мозг» по-прежнему спал. Значит это была не она.
— У тебя есть имя? — спросил я, потому что иначе получалось, что я зря её звал, а это не вежливо.
— Фея! — ответила фея — Это имя мне нравится больше, чем старое!
И снова исчезла.
Постойте-ка!
— Эй! Вернись! Какое такое старое? — прокричал я в пустоту, но меня полностью игнорировали.
Ёкарный бабай! Во что я опять влип?
И пора доставать сухарик.
Глава 18
Вот сейчас вышла самая оптимальная консистенция: кисель, но пьётся легко. Сегодня я взял пять сухариков на котелок и развёл почти до края. Надо записать рецепт для будущих поколений!
Бхисёлилан таки отправилась в новую спячку, и мне пришлось продолжать пестовать сестрёнок. Я рассмотрел внимательно свежепокормленную Наиль. Даже не знаю, чего я в последнее время так на них реагировал. Выглядит, будто на девушке надет обтягивающий голубой бархатный костюмчик. Ничего особенного. Ну да, фигурка, конечно, потрясающая, но не на столько, чтобы прямо отключались мозги. И дело совсем не в том, что я подрегулировал себе либидо. Просто это было какое-то сумасшествие, да. Нет! Только не опять!
Наиль лежала с закрытыми глазами, но явно пыталась распробовать на вкус остатки жижи во рту. Я отставил котелок подальше.
Девушка ждала, что я уйду и несколько минут продолжала лежать неподвижно. Наконец, осознав, что за ней наблюдают, открыла глаза. Зрачки медленно меняли размер привыкая к яркому свету. У бессмертных нет третьего века, я уже узнавал. Наконец взгляд её приобрёл осмысленность и упёрся в меня.
— Можно мне воды? — прохрипела она.
Я поднёс к её губам фляжку. Сделав несколько глотков, она взяла её в свою руку и подняла выше, рассматривая затейливый узор на ней. После чего села, собрала пальцем остатки белёсой жижи с о своих губ и с подозрением глянула на меня. Что? У девушки богатая фантазия? Взглядом указываю ей на котелок, полный белого киселя.
Увидев свой шлем с белой жижей внутри и потёртостями снаружи, болезная совсем озверела, вскочила, тут же чуть не упав, и пошатываясь пошла к своей кучке вещей.
Да что с ними всеми такое?
— Может сначала поговорим? — предложил я. Но призыв к переговорам был воспринят как проявление слабости. Быстро накинув переплёт, девушка схватила свои сабли и бросилась на меня даже без объявления войны.
На всякий случай я сразу ускорился в четыре раза. Если даже начинающая фурия была настолько хороша, чего ожидать от целой Достойнейшей? Стоит ли в этом случае демонстративно превозмогать или попытаться сразу жёстко остановить, пока она не размялась, чтобы потом не проиграть самому? В идеале мне нужны доверительные отношения именно с Наиль, так как из доступных мне представительниц Дома, у неё наибольший уровень в их иерархии. Это конечно если не учитывать версию об агенте службы безопасности в лице Бхисёлилан.
Попробую попревозмогать, а потом как получится.
Я в несколько перекатов добрался до своей лапы паука. На большом ускорении прыжки и быстрые рывки с места абсолютно неюзабельны, инерция тела ведь никуда не девается. Если оттолкнуться посильнее, потом просто буду висеть в воздухе суча ножками.
Старшая фурия быстро среагировала и уже летела ко мне в длинном прыжке. Вот и она не боится противников с ускорением. Неужто Тига… ах да, он ускорялся только во внутреннем мире.
На меня обрушилась связка из трёх ударов: рубящий левой сверху, усиленный всей массой тела, который я принял на лапу. Почти одновременно с ним прилетел режущий слева, от которого я ушёл назад. А сразу за ним колющий в грудь, которым девушка попыталась меня догнать. Пока ничего серьёзного, но с трофейной лапой можно прощаться, долго она не…
Ах, ты чёрт. Я расслабился, уверившись что колющий удар меня не достанет, а эта зараза использовала магию молнии, пустив её с острия её оружия. На мгновение меня парализовало, чем она и попыталась воспользоваться, устремившись ко мне и занося сразу две сабли. Но благодаря ускорению паралич прошёл гораздо быстрее, чем ожидала она. Поэтому я успел среагировать и недолго думая перекатился, оказавшись у неё за спиной. Наиль это движение заметила, и даже попыталась достать саблей, но вот скорости ей уже не хватило. Тем не менее она почти развернулась, и траектория движения кончика сабли в её левой руке в перспективе пересекается с моими шейными позвонками.
Шустрая зараза, и что с ней делать? Ногами махать она не хочет, а ведь так удобно было швырять за ноги Бхисёлилан. А собственно, почему бы не использовать против неё ту же молнию? Быстро сблизившись, я поймал её за талию и бережно приземлил на спину, придержав голову, чтобы не разбить. После чего зафиксировал обычной, не Палпатиновской молнией и встал над ней, прижав остриё лапы к её переплёту. Убираю ускорение, чтобы донести мысль:
— Поговорим?
Ох тыж зараза! Одной саблей она разбила вдребезги мою трофейную лапу, а другой чуть не отчекрыжила правую руку. Чудом успел отшатнуться, снова включая ускорение. Да знаю, затупил, нужно было сперва отобрать острые железки, а уж потом разговоры разговаривать.