— Жена — другое дело. Когда привыкаешь к человеку, многого не замечаешь, но когда я с женщиной впервые, она не должна плевать на меня, — в голосе Вахтанга прозвучал упрек.
— Несмотря на твою высокоорганизованность, ты отсталый человек. Я хочу предложить тебе себя, подумай и не злись. Даю тебе неделю на размышление, — сказала Онаса и поплыла к берегу.
Вахтанг думал побыть в фаворитах, а тут ему недвусмысленно предлагали жениться. Инесс бы это не понравилось, он изменил бы ей и как сексуальный, и как финансовый партнер.
За ужином собрались все четверо. Откуда-то раздавались звуки прекрасной современной греческой танцевальной музыки.
К Вахтангу подошла Розамонда и пригласила его танцевать.
— Ты, я вижу, не в духе, — шепнула она ему на ухо, — это из-за моей подруги?
— Просто я устал, очевидно, акклиматизация.
— Вахтанг, подумай, ты, правда, владеешь хорошим ремеслом и, насколько мне известно, не бедствуешь, но здесь речь идет о больших деньгах. Ты попал в крут очень богатых людей, и это большое достижение. Может быть, ты весьма талантлив и одарен от природы, но попасть в миллиардерские круги — это уже высший пилотаж. Онаса — миллиардерша, мужа нет. Официально была замужем однажды. Бог не дал ей детей — они и разошлись. Кстати, бывшему мужу она подарила остров в Эгейском море, заметь, он ничего не просил. Мы останемся здесь еще недели на две. Приглядитесь друг к другу, во всяком случае ничто не мешает вашему счастью. Как мужчина ты ей очень понравился, она надеется заиметь от тебя ребенка. Ты грузин, кавказец, вы — гордый народ, но, когда речь идет о миллиардах, лучше позабыть о своей гордости. Сегодня серьезная свадьба немыслима без свадебного контракта, так что желательно, чтобы ваши будущие взаимоотношения были оговорены контрактом.
Музыка смолкла. Онаса, танцевавшая с Иваном, остановилась.
— Я уже признала вас супермужчиной в моей жизни, а вы? — спросила она, прильнув к Вахтангу.
— Я разделяю вашу мысль, — улыбнулся ей в ответ Вахтанг.
— Если разделяете, пригласите меня на танец.
Вахтанг дождался, когда снова заиграет музыка, и заключил ее в свои объятья.
— Держи себя в руках, — шепнула ему Онаса, когда он начал целовать ее в щеку, — мы не одни. Женщина с моим характером и возможностями, — продолжала она после некоторого молчания, — должна была бы использовать мужчину, как одноразовый шприц, но я привязываюсь к людям, и если мне кто-нибудь нравится, хочу быть рядом с ним.
— Считается, что умный человек не прислушивается к голосу сердца, но настоящий мужчина всегда следует его зову. Я скорее настоящий мужчина, нежели умный человек.
— Вахтанг, не кажется ли тебе, что мы объясняемся друг другу в любви, даже не замечая этого? Так обычно объясняются высокоинтеллектуальные люди.
— Женщина-интеллектуал прекрасна в обществе для создания имиджа, но упаси Бог иметь ее дома.
— Только не в моем случае, дорогой Вахтанг! Все, что требуется от жены и хозяйки, за исключением постели, сделают мои слуги. Пока что я довольна, как они с этим справляются.
— Моя мораль и убеждения как-то противятся этому.
— Мораль и убеждения, дорогой, не изменишь диктаторскими методами, но только терпением и лаской.
— Человек не учится на плохих примерах.
— Потому покажи мне хороший пример, пойдем ко мне и просвети меня. Обними, приласкай, ты уже знаешь, ласка на меня действует магически, и я тут же превращусь в любимую и любящую супругу.
— Я не против, дорогая, хочешь, поднимемся к тебе сейчас же, — он смотрел на нее горящими глазами. Прочитав в ее глазах ответ, взял под руку, и они отправились наверх.
Через неделю Вахтанг и Онаса сидели на пляже и тихо разговаривали.
— Вахтанг, как тебе нравится моя внешность, и вообще, как ты думаешь, что такое красота? Порой не слишком уж красивая женщина или мужчина могут так понравиться, что думаешь, краше их нет никого на свете. Так я и оказалась замужем в первый раз. Я боюсь ошибиться во второй раз, — Онаса тихо рассмеялась.
— Красота, дорогая, зависит от Бога и моды. Бог может наградить тебя точеными чертами лица, ногами, растущими из ушей, тонкой талией и прочим, но если в моде другой тип женщины, грош цена твоей красоте. Африканские аборигены по сей день расписывают лица различными красками, где можно, носят кольца, в их обществе это считается красивым. Совсем другое дело, когда это делают живущие вокруг нас молодые парни и девушки, и на наш взгляд, это не имеет ничего общего с красотой. А женщины, одевающиеся экстравагантно? Они отдают дань моде, которая нравится мужчинам и воцарилась с их молчаливого согласия. Вообще большинство мужчин предпочитает жить в мире приятных галлюцинаций и беспечного оптимизма. Это делает их прагматиками и трусами, они ничего не запрещают женщинам, ибо знают — ничего из этих запретов не выйдет.