На вертолете - к рыбакам, которые "выполняют и перевыполняют". В пронзительный ветер на огромной лодке по Енисею (недолго, только чтобы почувствовать "вкус"). Домик рыбаков. Спирт, омуль, сиг, нельма. Внесли огромную деревянную миску с красной икрой и большие ложки - это была закуска после спирта.
12 сентября. Перелет вертолетом в Ванек. Норильск. Самый снежный город. Провезли по улицам. Самый светлый. 67 суток подряд светит солнце. ТУ-154 над Воркутой и Котласом. Внуково. Звонил домой. Весь обалделый. Улетели в 17 часов - и прилетели в 17 часов. Как не обалдеть. Надо приходить в себя…
14 сентября. Второй день в Москве. В гостях у Ив. Ив. Потоцкого: такой "Пушкиниане" можно лишь позавидовать. В филиале МХАТа - "Живи и помни" Распутина. Настена - Наталья Егорова. С ней - разговор после спектакля.
15 сентября. МХАТ. "Иванов". Смоктуновский - Мирошниченко.
20 сентября. С утра - на "Монолите", подряд в трех цехах. Хорошо вечером в общежитии ВЗЭПа.
26 сентября. Бородулин, Никифорович, Поптонев и я. Встреча. Выступление в областной газете. В номере – все, что я подготовил: мое маленькое эссе "Калі адчута сэрцам брата", стихи в Гришином переводе и в переводе Рема. Встреча в областной библиотеке. Вечером в гостиничном номере у Стефана. Мы плюс Чупахина и Бележенко, который сказал Рыгору о переходе на русский язык и тот просто рассвирепел… Стефан мне и я ему - книги.
27 сентября. Запись на телестудии. Встреча на ковровке. Показал там фото, как в Шушенском вручали ковер. По городу, по просьбе Рыгора - у дома Шагала: пусть Стефан напишет в Болгарии. Рыгор вспоминает и читает нам всякие свои и чужие эпиграммы.
29 сентября. Звонил маме. Расстроился: ей было плохо на этой неделе. С Ниной: об отъезде ее Яши в США…
Никак не уберу книги - лежит на стульях все, что появилось за последнее время…
4 октября. Открытие Недели книги ГДР в областной библиотеке. Сидел в президиуме, выступать отказался, сказал: пожалуйста, но только антифашистские стихи могу прочесть… И услышал: "Не надо, не стоит…"
6 октября. С Леной - через город - к домику Шагала. Постояли, поговорили. Потом в книжный за Полоцким базаром и пешком домой. Прочел Ленину работу, впервые ни одного моего совета, никакой помощи, получилось, молодец: "Идейно-тематическая направленность и разнообразие жанров в творчестве витебских литераторов первых послереволюционных лет (но материалам Государственного архива Витебской области)". 18 страниц. Конкретный разговор, конкретный анализ, абсолютная cамостоятельность.
8 октября. Просматривал старый ролик из краеведческого музея: празднование годовщины Октября в Витебске, кот. оформлял Шагал. И какой красивый город! Еще с прекрасными старыми домами и с удивительными церквами и соборами, которые взрывали уже при мне.
16 октября. Письмо из Союза писателей из Москвы - благодарность за участие в Днях, сообщить: а) что сделал или сделаю по впечатлениям поездки; б) куда и когда хочу еще поехать, секретариат окажет содействие. И письмо - прекрасное - от Александра Борщаговского. И хочется перенести в Дневник не только письмо, но и хоть несколько слов записать о нем самом.
Мы познакомились на Днях советской литературы в Красноярском крае. Он был руководителем малого писательского "десанта", вылетающего на Таймыр. И поскольку в группу входили литераторы из разных городов, Александр Михайлович расспрашивал каждого о его граде - Львове, Иркутске, Горьком, Витебске, о котором я мог ему рассказать слишком много. А имя Александра Борщаговского и его творчество были мне известны давно. Я читал его роман "Русский флаг". Помнил, что он был среди разруганных и даже преследуемых "безродных космополитов". Это его, умного театрального критика, включили в список тех, кого надо было заклеймить…
"12.10.79. Москва. Дорогой Давид! Спасибо Вам за память и доброе движение души: рад был получить обе Ваши книжки. "Подорожную" проглотил сразу же. Читал с интересом и не только потому с интересом, что многого попросту не знал; есть в этом небольшом сборнике очерков и свой секрет. Он в постоянном присутствии авторской (сиречь - Вашей) души, в Вашей открытой, заявленной привязанности к предмету. Некоторые очерки - особенно "дедовские" - Пушкин, Лермонтов, Лажечников - удивительно оркестрованы: так напишет прозу только поэт, не сбивая текст в скучные абзацы, говоря с читателем чуть-чуть срывающимся от волнения голосом. Очень славная книжка! Со стихами. особенно со стихами, которые выражают личность и страсти поэта действительные, у меня, как у читателя, счет сложнее. Я их читаю не торопясь, по несколько страниц в день. Точнее, живу с ними рядом какое-то время. Так будет и с Вашим сборником - послезавтра еду в Таллинн и беру с собой. Может быть и привыкну к ним, и сделаются они - пусть не все - моими тоже. Еще раз - спасибо. Обнимаю. Ваш Александр Борщаговский".