28 сентября. Выпускаем нашу газету "Всегда вперед!" Заметки уже почти написаны. За окном звенят трамваи. Ярко горят огни Минска. Мы не только пишем, но еще и поем. Я запеваю, подпевает вся редколлегия. Читаю, как в школьные времена, Маяковского, многие строки подхватывают. Завтра - четыре лекции и комсомольское собрание. Это на весь вечер… Уже третий день подряд без свободного времени, без передышки. И что же, про стихи мне совсем забыть?..
В стенгазете будет "Мое поколение".
29 сентября. Подарил Нине в ее день тоненького Пушкина: "Пускай подарок скромен, но разве дело в том, чтоб подарить на память огромный толстый том. А может быть, когда-нибудь, лет этак через пять, свой том стихов на память смогу я подписать…".
4 октября. Дают стипендию. Занимаю очередь. Получаю: сорок один шестьдесят - как много! А в кармане уже - минус двадцать пять. Значит, теперь плюс шестнадцать шестьдесят. Да-с… Шагаю домой. Красные листья. Желтые листья. Левитановская осень. А Чехов говорил: "левитанистая"… Вдруг становится так хорошо. И хочется всех любить. Всех обнимать. Почему так хорошо? Почему так радостно? Да просто потому, что вокруг большая жизнь. Друзья, товарищи. Сегодня второе заседание творческого кружка. Обсуждаем стихи Вали Тараса. Я их прочел уже. Есть даже очень удачные строки. Во всяком случае его стихи я принимаю, это - по мне. Мои будут обсуждать на следующем заседании. Но нового у меня нет…
13 октября. Получил до черта рублей. Двадцать четыре – гонорар из Наровлянской редакции…
19 октября. Сегодня я - в "тихоокеанских галифищах", в сапогах, гимнастерке. Это все отдала мне Нина - ее наследие с войны. А Моня подарил мне свои часы… Уже услышал кучу "комплей"… Вчера на литкружке "кончали" Тараса. Завтра - творческий вечер "Советский очерк", будут А. Миронов, И. Громович, Т. Хадкевич.
26 октября. На групповом собрании: план работы группы и план индивидуальной работы каждого. Культпоходы: в домик I съезда РСДРП, в картинную галерею, на фильм "Великая сила", курсовой вечер; диспут по книге "Трое в серых шинелях". А индивидуальный план: чтоб была диктатура "себя над собой".
27 октября. Падают снежинки, "дыяменты-росы", как у Павлюка Труса… "А почему ты без шапки?" - спрашивают. "В такую погоду? С такой копной волос?.." Чувствую себя просто замечательно, хотя "ин майн кешэнэ вайтэр горнышт ныто" (в моем кармане снова ничего нет). Правда, разодолжил все, что у меня было. Когда вернут, куплю рубашку…
29 октября. Вечером учимся танцевать под аккордеон. Вместо лозунга "За один миллион физкультурников" - "За один миллион танцоров"… Мужская компания. Все учителя и все ученики. Я танцую с Володей Недведским, он уже во всю печатается… На смотре художественной самодеятельности я читал "Во весь голос" - и меня "отобрали" для выступления на заключительном вечере, но просили "сократить Маяковского"…
3 декабря. На днях меня по телефону выругала Эмма: "Как тебе ни стыдно деньги тратить, у тебя же их в обрез, я-то знаю"… Я купил ей "Знаменосцы" Олеся Гончара и оставил у моих Городецких - подарок ко дню рождения - ей восемнадцать… У нее нет мамы. Убили в гетто. Эмма и сама была там. Ее спасли. Она только в девятом классе… Была война на свете…
4 декабря. Обсуждают мои стихи. Володя Бойко напечатал три экземпляра. Они лежат на столе. Кружковцы подходят и берут. Читают. Что-то "чиркают". Вот сейчас дадут! Уже дают… Гром! Молнии!.. Володя выступает первый. В основном хвалит. Но другие: "Парк нельзя посадить!.." "Парк не может быть над рекой!" Володька хвалил за простоту. А кто-то выкрикнул: "Это не простота, а упрощенчество!.." "Как это "Я хочу поэтом стать" - это наивно… Не может студент так говорить…" На обсуждение я вынес всего пять стихотворений, все старенькие - написаны, когда мне было пятнадцать… "А вы прочтите "Мое поколение", - говорит руководитель кружка. На обсуждение я его не давал. Но надо спасаться… И сразу со всех сторон: "Вот это стих!.." "Лицо поколения!.." "И как искренне и хорошо!…" Так проходило обсуждение моих старых стихов, которое заняло целый вечер…
31 декабря. Сегодня у нас групповой вечер. В университете - бал-маскарад. А пока я сижу на койке в новенькой "ковбойке". Ярко выделяется на черном комсомольский значок. "С обновкой!" - говорю я сам себе. Шумит общежитие перед новогодьем. Весело в нашей большой комнате. Если бы из тысячи квартир мне любую выбрать предложили, я бы взял просторную, как мир, ту, где первокурсниками жили…