2 декабря. Смотрел док. фильм о Левитане. Прочел "Чехов и Левитан". И весь вечер писал о нем до головной боли… Перечитал, чуть подправил, еще бы надо - и сила! Десять строф, из них пять - сегодняшние. Из старых кое-какие строки выбросил…
3 декабря. Опять "Левитан". Строфы улетают и прилетают. Сейчас одиннадцать. Есть сильный костяк. Переделываю. Выбрасываю, и пишу новые строки… Выступал в типографии "Красный печатник", приняли хорошо.
5 декабря. Вчера - на университетском вечере, посвященном Дню Сталинской Конституции, я прочел "Здравствуй, молодость!", а потом объявил: "Стихи о художнике Левитане". И тут же бросил в аудиторию, которая, как всегда, меня тепло и дружественно встретила и ждала совсем другого чего-то, я бросил в тишину два эпиграфа: "Царская Россия была тюрьмой народов" - Ленин и "Граждане СССР, независимо от расы и национальности имеют право на…" (я перечислил на что имеют право) - и назвал источник: Сталинская Конституция, статья 123… Падали в аудиторию мои раскаленные строки. Как она воспринимала их? Понимала ли, на что я иду, читая такие стихи? Да и понимал ли я сам? В том месте, где я говорил о дружбе Левитана и Чехова, была строка, которую надо срочно переделать: "Уехать бы на зиму в Крым". Аудитория вдруг оживилась: кому не хотелось бы в этот снежный декабрьский вечер кануна праздника очутиться в Крыму. Но после этого я, возвышая голос, прочел: "Их дружба нужна не двоим - России нужна эта дружба…" Аудитория стала затихать, что-то уловив или предчувствуя. И совсем умолкла, когда я прочитал: "Жандармы следят. Подлежит осмотру мельчайший набросок. Презрительной кличкою "жид" его именуют в доносах. Вчера предложили ему покинуть Москву, как еврею. А завтра предложат тюрьму, а может, веревку на шею. Царю нету дела, что Русь святынею он почитает…" После стихов раздались недружные хлопки, а я выбежал из аудитории. Кто-то, стоявший за дверью, обронил: "Зря ты на празднике такие стихи читал"… А Володя Недведский в общежитии у окна по-товарищески советовал о "таком" не писать, быть, "как Маршак", не выражая свою национальность, просто оставаться лириком…
7 декабря. Позвали в партком, где сидели и мои знакомые и те, кого я не знаю… Разговор начали издалека: мол, ты "хороший общественник, на виду у всех, пример…". А потом перешли на вечер и мои стихи: "зачем на таком празднике", "не надо было", "посоветовался бы", "мы ведь тебе всегда доверяем"… И вот теперь, если я захочу выступать, надо принести стихи и показать, что я написал, моим "цензорам"..,
10 декабря. Уже пять дней многие знакомые говорят, что "Левитан" - лучшее мое стихотворение… Выступал во Дворце пионеров - какая чудесная публика - дети! Вот для кого надо писать! Вот перед кем надо выступать!..
15 декабря. Письмо из "Литгазеты" за подписью литконсультанта Э. Асадова: "Уважаемый тов. Симанович! С большим удовольствием отмечаю, что человек Вы способный. Вам, безусловно, надо работать над собой. У Вас есть то, что в литературных кругах называют "искрой божьей". Вы хорошо умеете схватывать деталь, у Вас похвальная тенденция к образному восприятию окружающего, но у Вас страдает композиция стиха. Слабо проводится мысль. Иначе говоря, Вам надо обратить внимание на содержание и на композицию. В отношении композиции. Возьмите стихотворение "Весенняя сказка" - тут налицо два стихотворения. Начало романтическое. Вы хорошо нарисовали символическую фигуру "маляра-весны". А кусок, где маляру не хватило краски и он "Кисть макнул в голубую Волгу и покрасил небесный купол" - просто прекрасен. Конец же стихотворения риторичен. Там нет единого дыхания. Чувствуется, что тут Вы конец склеивали по частям. Тут и липы, и ребенок, и стекла. А вот настроения уже нет… Очень удачно стихотворение "Пела гречанка". Оно просто, лаконично. В газету, правда, оно несколько запоздало. Фестиваль давно прошел. Но в будущей книге оно найдет место… Стихотворение о традиционном вечере написано тепло. Но ничего нового Вы тут не сказали. Подобные стихи не раз уже появлялись в печати. Очень интересно стихотворение про то, как в канал входит ночью пароход. Но Вы тут основное внимание уделили Медведице, а о людях сказали вскользь. Если бы Вы, нарисовав короткими штрихами картинку, сказали, кто едет на пароходе, что за люди, тогда все было бы на месте. В заключение мне хочется сказать Вам, чтобы Вы продолжали работу. Стихотворение о Волго-Доне поправьте, не увеличивая в размерах, и снова пришлите"… Ношусь с этим письмом, всем показываю и читаю. А студентки, которые любят стихи Асадова, восторгаются: "Такой поэт написал тебе!.."