Томми что-то согласно пробормотал, и они вместе поспешили вниз по лестнице, едва не спотыкаясь друг об друга от возбуждения.
Добравшись до кухни, они обнаружили, что мама Джейн тоже уже на ногах. Она ставила на плиту большую кастрюлю с водой.
— О, отлично! — сказала мама Джейн, когда увидела Тимми и Томми. — У обоих глаза горят и хвост трубой, это здорово! Сегодня нам предстоит много дел!
— Почему? — спросил Тимми. — Почему сегодня?
— Ох, боже мой, дитя мое! — воскликнула мама Джейн. — Да ведь сегодня же День Благодарения! Ну-ка беги, помоги папе Майку. Солнце уже встало, и вся моя семья будет здесь, не успеешь и глазом моргнуть, так что — давай, вприпрыжку!
И Тимми с Томми вприпрыжку побежали наружу, а потом Тимми увидел папу Майка. Он стоял вместе с собакой Бастером и собакой Скоттом на скотном дворе возле старого дубового пня, обычно служившего Тимми и Томми палубой их боевого корабля. Тимми сразу же бросился туда, Томми поспешал за ним по пятам.
— Ага, вот вы где! — воскликнул папа Майк, увидев Тимми и Томми. — А я-то думал, что вы собираетесь проспать весь день! — И с этими словами он схватил Томми за ноги и швырнул его на пень.
— Папа Майк! — вскрикнул Тимми. — Ты что, будешь его наказывать?
— Можно сказать и так, — ответил папа Майк. Потом он достал топорик, который был припрятан с другой стороны пня, и одним быстрым ударом отсек Томми голову. Голова Томми отлетела в сторону и плюхнулась в грязь, а его кровь струей брызнула из шеи прямо папе Майку на руки.
Тогда собака Бастер и собака Скотт устроили большую свалку. Они дрались за голову Томми.
— Тимми, возьми-ка голову Томми и положи ее в мусорный бак — там, у амбара, — сказал папа Майк. — А то если Бастер и Скотт до нее доберутся, они могут подавиться, и тогда мне придется идти за ружьем.
И вот Тимми поднял голову Томми с земли и понес ее к амбару, а Бастер и Скотт шли следом, хватая его за пятки.
— Томми, — сказал Тимми голове Томми, — что ты такое сделал, что тебя наказали?
Но голова Томми даже ничего не пролопотала в ответ, она только пристально смотрела на Тимми одним блестящим черным глазом.
— Тимми, — закричал вдруг папа Майк. — Иди-ка сюда, посмотри скорее на это!
Голос папы Майка звучал возбужденно, поэтому Тимми быстро бросил голову Томми в мусорный бак и со всех ног побежал обратно к старому дубовому пню. Подбежав, он увидел, что Томми на нетвердых ногах бредет по направлению к дому, оставляя за собой неровный кровавый след. Но довольно скоро он хлопнулся на землю и остался лежать там, подергиваясь.
— Видел ты когда-нибудь что-либо подобное? — спросил папа Майк.
Но Тимми не успел ему ответить, потому что в этот момент собака Бастер и собака Скотт прибежали от амбара, огрызаясь и кусая друг дружку по дороге.
— Быстрее, Тимми! — воскликнул папа Майк. — Бери Томми и отнеси его маме Джейн, а я пока переговорю с Бастером и Скоттом!
И вот Тимми подошел к Томми и попытался поднять его, пока папа Майк говорил с Бастером и Скоттом. Но Томми был большой и тяжелый, и Тимми пришлось взять его за ноги, так же, как делал папа Майк, и волоком оттащить в дом.
Это было тяжелой работой, но Тимми в конце концов дотащил Томми до кухни, где его ждала мама Джейн. Большая кастрюля с водой у нее уже бурлила.
— Боже мой, дитя мое! — воскликнула мама Джейн. — Ты же перемазал мне кровью весь пол!
Потом она сгребла Томми с пола и кинула его в кипящую воду. Ноги Томми остались торчать снаружи и слегка подрагивали.
— Зачем ты это делаешь, мама Джейн? — спросил Тимми. — И зачем папа Майк отрубил Томми голову?
— Боже мой, дитя мое! — снова воскликнула мама Джейн. — Что за глупости ты говоришь! — Она натянула пару толстых резиновых перчаток, вытащила Томми из воды и шлепнула его на буфет. Вслед за этим она принялась выдергивать у Томми все его перья.
— Разве это не больно? — спросил Тимми.
— Было бы больно, если бы я была без перчаток, — ответила мама Джейн.
Когда Томми остался совсем без перьев, мама Джейн взяла большой нож и отрезала Томми ноги. Потом она достала другой нож, тонкий и блестящий, вспорола Томми живот и вытащила оттуда кишки. Она положила их в миску и дала эту миску Тимми.
— На, можешь отнести это Бастеру и Скотту, если хочешь, — сказала мама Джейн.
Тимми так и поступил. Некоторое время он смотрел, как Бастер и Скотт сражаются над внутренностями Томми, а потом пошел в амбар. Там он нашел папу Майка, который доил Буренку Мэйбл, и когда он сел в углу, чтобы посмотреть, папа Майк брызнул ему в лицо струйкой молока.
— Ха-ха-ха! — засмеялся папа Майкл. — А ну-ка, больше жизни!
Немного попозже приехали бабушка Эйла, дядя Авги, тетя Перл и кузены Фред, Эрл, Куки и Пут — всех их пригласили на обед ко Дню Благодарения. Томми был пропечен так, что снаружи он был весь золотистый и хрустящий, и после того как мама Джейн поставила его посреди стола, папа Майк нарезал его сочными, дымящимися ломтями.
— Дай-ка мне ножку, — сказал кузен Фред. — Это самая вкусная часть.
— А вот и нет! — сказал кузен Куки. — Самос вкусное — это шея.
— Вы оба неправы, детки, — сказала бабушка Эйла. — Нет ничего лучше, чем хорошенькое пухленькое бедрышко!
— По мне, так лучше грудка, — сказала тетя Перл.
— А я бы предпочел крылышко, — сказал кузен Пут.
— Чудаки вы все! — сказал дядя Авги. — Что до меня, то я претендую на желудок; вот уж действительно самая лучшая часть! Ты не забыла поджарить для меня желудок, сестрица Джейн?
— Ну, вот еще! — сказала мама Джейн и поднесла дяде Авги желудок Томми на особой серебряной тарелочке.
— У-мм! Ням-ням! — воскликнул дядя Авги и проглотил желудок Томми в три быстрых глотка. Потом он откинулся на спинку стула и широко улыбнулся Тимми. — Ну а теперь, — сказал он, — настало время для волшебной косточки!
— А что это? — спросил Тимми.
И дядя Авги показал ему. Он вытащил из Томми кость в виде вилочки, и взялся за один конец, а Тимми взялся за другой, а потом они оба потянули. Вилочка разломилась пополам.
— Твоя половина больше! — закричал дядя Авги. — Твое желание исполнится!
— А что ты загадал, Тимми? — спросила бабушка Эйла.
— Я загадал, чтобы вас всех покусали гремучие змеи, и чтобы вы распухли и стали вонять, как теленок Пэнси, когда он сдох, — сказал Тимми.
И тогда мама Джейн сказала, что было бы неплохо, если бы Тимми теперь пошел наружу поиграл, и он так и сделал. Спустя какое-то время он забрел к мусорному баку у амбара и вытащил из него голову Томми.
Тимми шагал через скотный двор, неся голову Томми в ладонях и думая, что, может быть, теперь ему наконец-то удастся затащить Томми на верхушку Высокой Силосной Башни.
Но тут из дома вышел папа Майк и позвал его:
— Тимми! Можешь возвращаться! Мы едим тыквенный пирог!
Тимми не хотелось, чтобы папа Майк узнал, что он вытащил голову Томми из мусорного бака, поэтому он сделал первое, что пришло ему на ум, а именно: сунул голову Томми себе в рот, как можно тщательнее прожевал ее и проглотил. К тому времени, как папа Майк подошел к нему, от головы Томми уже ничего не осталось.
— Сейчас будет десерт, — сказал папа Майк. — А потом каждый из нас скажет, за что он благодарен судьбе. Ты можешь придумать что-нибудь, за что ты благодарен судьбе, Тимми?
— Да, могу, папа Майк, — сказал Тимми. — Я благодарен судьбе за то, что я не приемный.
Однако когда они шли обратно к дому, Тимми понял, что была еще одна вещь, за которую он был даже еще больше благодарен судьбе. Он был благодарен судьбе, потому что у них с Томми теперь был еще один секрет, самый-наисамый большой из всех секретов, и его знали только они двое.
Вот какой это был секрет:
Что бы там ни думали все остальные, самой лучшей частью была голова!