Готовы?
В и т т о р и я и Ц а н х е
Да.
Ф л а м и н ь о
Куда я теперь пойду? О Лукиан{242}, как смехотворно твое чистилище! Видеть Александра Великого, прибивающего подметку к сапогам, или Помпея, скрепляющего шнурками наконечники, или Юлия Цезаря, изготавливающего пуговицы! Представить только Ганнибала, продающего ваксу, и Августа, который выкрикивает «чеснок», Карла Великого, торгующего бумажными листами по дюжине, и короля Пепина{243}, развозящего яблоки на тележке!
Огню предам я землю, воду, воздух,
Стихию — в розницу. О ней печали нет.
Пали! Пали! Из всех смертей нет лучше
Насильственной: стремительней она —
Нас от самих себя уводит —
Осознанная боль скорей всего уходит.
(Они стреляют, подбегают и тормошат его.)
В и т т о р и я
Что, ранен?
Ф л а м и н ь о
Прах я. Если благородна —
Сдержи обет и смело следуй мне.
В и т т о р и я
Куда же? В ад?
Ц а н х е
Заведомо к проклятью?
В и т т о р и я
О ты, подлейший из чертей!
Ц а н х е
Попался ты.
В и т т о р и я
В свои же сети. Я задула пламя,
Уже готовое меня сгубить.
Ф л а м и н ь о
Уж не хотите ль изменить клятве? Какой святой была клятва Стикса!{244} Даже боги не смели клясться ею, чтобы не изменить. О, будь у нас такая клятва, чтобы присягать в судах!
В и т т о р и я
Куда идешь, подумай.
Ц а н х е
Да припомни
Все сделанные подлости свои.
В и т т о р и я
И эта смерть твоя
Мне придает звезды сиянье грозной.
Взгляни и трепещи!
Ф л а м и н ь о
О, я в силках!
В и т т о р и я
Лисице, видишь, не житье без норки.
Вот доказательство — попался ты!
Ф л а м и н ь о
Затравлен парой сук.
В и т т о р и я
Нет лучше жертвы для исчадий ада,
Чем тот, кто жил в повиновенье им.
Ф л а м и н ь о
О, темень, страшен путь. И знать мне не дано —
С попутчиком ли погружусь на дно?
В и т т о р и я
Твои грехи вперед тебя
Умчатся за огнем к воротам ада,
Чтоб путь твой осветить.
Ф л а м и н ь о
Я чувствую угар. Угар зловонный!
Из труб пылает жар.
Сварилась печень, как шотландский хлеб,
В кишки суют свинцовой трубкой. Жжется!
(К Цанхе.) Так ты решила пережить меня?
Ц а н х е
Конечно, только кол вгоню в тебя.
Желательно изобразить, что на себя
Сам руки наложил ты.
Ф л а м и н ь о
О, черти хитрые! Любовью испытав,
Открыл коварство ваше!
(Фламиньо встает.)
Не ранен я!
Пуль не было. То был лишь трюк —
Проверить вашу верность. Я живу,
Чтоб наказать неблагодарность. Я ведь знаю,
Что рано или поздно для меня
Нашли бы яд. О люди!
На смертном ложе вы окружены рыданьем жен.
Не верьте! Замуж выйдут вновь,
Еще и червь ваш саван не проточит