В комнате слышались голоса.
— А Виктор где? — спрашивал отец.
Мать начала отвечать, но ее перебил стук в дверь. Еще кто-то вошел в комнату, и к голосам отца и матери добавился третий, звонкий, певучий и, казалось Вите, знакомый:
— Вы знаете, пришел в класс и сидит. Ему говорят — уходи, он не уходит. Чуть не плачет.
«Вот и неправда, — про себя возражает Витя. — И вовсе я не плакал. Кто это говорит такое?» — Он приподнялся на цыпочках и заглянул в окно. За столом, рядом с отцом и матерью, сидела Лидия Владимировна.
— Вот ведь озорник, — возмутился отец, — пусть только домой явится…
Витя мигом отпрянул от окна, шлепнулся на землю и застыл в испуге. Но в комнате, кажется, ничего не заметили.
— А в общем хвалю, — продолжал отец. — Самостоятельный парень. Пусть учится, если справится.
— Да, да, — вставляет Лидия Владимировна. — Он сам, без посторонней помощи, прочитал весь букварь.
— Молодчина, — довольно замечает отец. — В меня пошел.
Витя сидит на корточках у окна и не верит своим ушам. Сердце его радостно бьется. А через минуту он влетает в дом.
— Папа, папочка! — Витя обнимает отца, не выпуская из руки портфеля, потом бросается к матери, прячет у нее на груди пылающее лицо.
— Ну, ладно, ладно, — говорит отец. — Ученик!.. Надо бы за своеволие ремнем поучить. Да вот говори спасибо Лидии Владимировне — горой за тебя стоит.
Когда учительница ушла, отец уселся на диване, поманил мальчика.
— Счастливый ты, Витька, — притянул он его к себе. — Мне-то в твои годы не довелось учиться. Сейчас только науки постигаю, когда уже седеть начал. Думаешь, это легко, взрослому-то за партой сидеть? Да спасибо еще, что наше государство о нас беспокоится — вечерние и заочные техникумы и вузы пооткрывало.
Витя прижимает к горячей щеке большую ласковую руку отца. Нежные чувства теснятся в его груди, и нет слов, чтобы высказать их. А отец говорит задумчиво:
— Помнится, мне десять исполнилось. Отец умер. Осталась семья мал мала меньше. Нанялся к хозяину в типографию. Наглотаешься за день свинцовой пыли, всю ночь кашляешь. А ему что — по суткам в цеху держал. Там, видно, и подорвал я силы. Теперь вот мучаюсь, лечусь всю жизнь. Сколько раз мне предлагали перейти на другую работу — не могу, люблю, сынок, свое дело.
Отец закашлялся, отвернувшись, и вдруг рассмеялся:
— Как же ты в школу-то пошел, не побоялся?
— Да я ведь сперва думал так посидеть, — доверчиво прижался к отцу Витя. — Думал — никто не заметит.
— Ну, а потом? Так учительнице и сказал: «Учиться пришел!» А? Так и сказал?
— Так и сказал.
— Как же у тебя смелости-то хватило?
— А вот и хватило, хватило, хватило, — лукаво пропел Витя и вдруг боднул отца головой в грудь. И они, барахтаясь на диване, подняли веселую возню.
СПУСТЯ ТРИ МЕСЯЦА
Прошло несколько месяцев. Отзвенела теплая осень. Пришла слякотная зима. Засвистел в проводах штормовой ветер. Море свирепо швыряло волной на берег.
Виктория Карповна начала замечать перемену в сыне. Ей помнились первые недели его школьных занятий. Витя приходил домой возбужденный, подробно рассказывал о своих школьных делах — об уроках, о новых друзьях. Охотно и очень старательно выполнял домашние задания. Теперь же сын все реже говорит о школе, потерял интерес к ней. И, сколько ни раздумывала Виктория Карповна, объяснить этого не могла.
— Ты что это, Витя, уроки не готовишь? — спросила, наконец, однажды мать.
— Да, я все знаю, мама, все уже сделал.
— Ну, как же так — все знаю? — удивилась Виктория Карповна. — Не может этого быть.
— А вот и знаю. Нам такие легкие задачки задают, — с возмущением сказал Витя. — Ну, прямо решать нечего. Посмотри, мама. К семи прибавить три. К пяти прибавить четыре. Я все в школе перерешал.
— Раз пошел в школу — надо прилежно учиться, — пробовала урезонить сына Виктория Карповна.
— Я и так прилежно учусь. У меня одни пятерки. Только скучное в школе задают. Я это уже знаю. Вчера со Славкой его задачки решал. Второклассные, к сорока прибавить пятнадцать будет пятьдесят пять. Вот и все. Ничего трудного.
— Что-то ты больно прыток, — сказала мать. — Смотри, я не поленюсь в школу сходить, проверить.
— Пожалуйста, — обиженно заметил Витя. — Спроси. Тебе и учительница скажет. Я за первый класс все знаю.
Через несколько дней Витя прибежал из школы ликующий.
— Ну вот, ну вот! — прыгал он по комнате. — Говорил, что за первый класс все знаю. Говорил! А вы не верили. Теперь увидите. Теперь, небось, поверите.
— Да что такое? — взволновалась Виктория Карповна. — Говори толком.