— Забирайте рогатую и догоняйте. Покажем вам еще пару чудес. — Крикнула им блондинка, расплываясь в ехидной улыбке. А потом добавила чуть тише. — Сейчас все тут удивятся.
Главу лагеря это замечание весьма заинтриговало, что было заметно по его глазам. Даже сквозь толстые линзы был заметен блеск предвкушения. Но он оказался более сдержанным, нежели последовательницы Перуна, силком вырвавших демонессу из рук православного ратника, устроив настоящий скандал и Бросившихся следом за нами.
Лагерь встретил нас размеренным гомоном. Сотни две палаток расположились на большой поляне, некогда бывшей деревней, но сейчас, последние ветхие деревянные постройки разбирались, перестраивались и пилились на дрова. Вокруг суетились десятки людей, продолжая обустройство палаточного городка.
— Кто все эти люди? — Удивилась Маша, так же, как и я, стараясь понять, что там происходит.
— Это, молодые люди, все божественные избранники. — Усмехнулся Борис. — После таинственного исчезновения десятка отрядов, надежды на управления не стало и нам пришлось самим организовывать свою безопасность.
Мимо нас прошел разномастный отряд, состоящий из одних лишь девушек, всех до единой вооруженные плетенными корзинками. Причем он не только были одеты кто во что горазд, но и их внешность была самой разнообразной.
— Хорош на баб пялиться! — Зашипела Маша, поймав мой заинтересованный взгляд, хотя интерес к ним был совсем не тот, о котором она подумала. За одно она стукнула кулачком в плечо, чем сильно разрядила обстановку, вызвав множественные смешки со всех сторон.
— Сколько вам места нужно? — Принялся прикидывать распорядитель, куда нас можно пристроить.
— Круг, метров десять в диаметре. — Задумался я, вспоминая размеры избы.
— Всего-то. — Удивился Борис. — Тогда вон там располагайтесь. Как раз рядом с Огнеславом и будете. Вы то точно найдете общий язык. — Он подозрительно прищурился, косясь на двух насупившихся девушек, явно задетых его замечанием. — Если нужна помощь — только крикните, здесь найдется множество желающих… — Закончив фразу, он расхохотался и махнув рукой, словно прощаясь, пошел обратно в круг из деревьев.
— Вы уже тоже успели прославиться? — Усмехнулась Мечислава.
Нам выделили не плохой участок, некогда бывший на самой окраине села, но сейчас оказавшийся, едва ли не, в самом его середине. Множество палаток самых разных цветов и размеров, от одноместных туристических, до огромных армейских заняли все свободное от леса пространство. Никакого строгого расположения не было. Но была видна определенная система, в которой палатки выставлялись вокруг некого центра — костра. Каждый отряд, хоть и был частью большого общества, но старался держаться более обособленно от остальных, за исключением некоторых дел, когда нужно было много рабочих рук.
Рядом с нашим новым участком действительно стояло несколько небольших палаток, главной среди которых, была большая круглая с большой трубой, торчащей сверху. Возле этой палатки свалили большую кучу дров и не менее большую кучу хлама, которую можно было охарактеризовать, как ненужные железяки.
С другой стороны вовсе стояла одинокая палатка, в паре метров от которой горел огонь, кипятя воду в подвешенном над ним на треноге котелке. Палатка казалась совсем старой и дряхлой, зияя множеством крохотных дырочек. Но, судя по всему, ее владельцев это нисколечко не волновало. Сомневаюсь, что они были на столько бедны, что не могли озаботиться приличными условиями существования.
— А это кто? — Спросил я, указывая на старую палатку.
— Хадне… — Закатила глаза Агния. — Жуткая зануда, всю свою жизнь посвятившая сохранению природы.
— И что в этом плохого? — Продолжил выпытывать у последовательниц Перуна причину такого пренебрежительного отношения к соратнице. — Природу нужно оберегать.
Пока завязался разговор, передал Ильмеру Маше. Блондинка заботливо перехватила миниатюрную девушку, прижимая к груди, словно ребенка и кивнула, отходя назад. Мне же пришлось снова колдовать над печатью, с помощью которой призывалась избушка из внутреннего мира.
— Зануда она. — Поддержала подругу Боянка. — Все со своими цветочками возится, деревья выращивает по всему лагерю. Даже Борис не смог никак повлиять на эту нанайку.
— Нан… Кого? — Я даже сбился, пытаясь понять, о ком они говорят.
— Нанайку! — Чуть громче повторила Маша, закатывая глаза и отворачиваясь. — Двоечник. Запомнить должен, что в России не только русские живут.