— И для чего он нужен? — Поняв, что капнул слишком глубоко и могу просто запутаться в огромном потоке новой информации, хотел уже остановить ее. Но прикинув, что информация лишней не бывает, решил продолжить слушать.
— Это тоже своеобразная волюта. Эти кристаллы, в зависимости от качества, могут улучшать и придавать особые способности. Есть еще градация по цветам, кроме яркости, но с этим я не разбиралась и вообще мало кто знает, чем они отличаются. Часть этой энергии уходит организаторам.
— Ты так говоришь, будто здесь не просто арена, а огромный мир. — Хмыкнул я в ответ, пытаясь сложить все воедино, но пока это никак не получалось сделать.
— Так и есть. — Луна все быстрее катилась вниз, грозя коснуться крыш раньше, чем мы подберемся к злополучной площади. — Многие здесь живут ни одну сотню лет, стараясь вырваться из бесконечного круговорота смертей. Так что жизнь не ограничивается только ночью. Днем мы вернемся в привычные дома, а там уже известно где и как распорядиться трофеями. — Аннабель задорно крутанулась на небольшом каблучке, подмигивая, словно стараясь чем-то завлечь, и еще более задорно, почти вприпрыжку, пошла вперед, мурлыкая под нос заводной мотивчик.
Вокруг же становилось совсем пусто. Те самые адские гончие боялись забираться так далеко, а все более-менее развитые обитатели ночного города уже давно собрались вокруг площади, откуда во всю доносились бодрые крики. Поверить, что так много монстров могло добраться до сотого уровня, я не мог. Даже в таких «комфортных» условиях, где им дают прокачаться, не так легко насобирать большое количество энергии.
Мое божественное зрение, так и работающее без сбоев после встречи с Буеславом, показывало, что мы уже достаточно близко от места назначения. На многих крышах расселись зрители, некоторые из которых спрыгивали или же наоборот запрыгивали на них, сменяя друг-дружку. Знакомые волны проходили по округе с завидной регулярностью, снова наполняя тело лишней энергией, которая впитывалась прямо из воздуха.
На две фигуры, открыто идущие к площади, на которой развернулось всеобщее веселье, никто не обращал особого внимания. Что говорило о неких договоренностях или же еще о чем-то подобном. Хотя нет, за нами приглядывали. Почти с самого утра, как очутился в нави, я ощущал странный взгляд, словно кто-то приглядывал за мной. И, хотелось бы, чтобы это был Буеслав. Старый колдун преследовал свои, одному ему понятные цели. Но его слежки я бы попросту не заметил, слишком он силен.
Я несколько раз оборачивался, старался сконцентрироваться и вообще перепробовал почти все приемы, которые когда-нибудь вычитал или высмотрел про избавление от слежки. Но все, что мне удалось заметить — это множество заинтересованных взглядов, от никак не связанных между собой созданий. Уж слишком разномастными они выглядели. Оборотни, волки, котики и зайчики, заметил даже эльфов, в привычном для современных людей понимании. От такого разнообразия начало рябеть в глазах. Особенно из-за того, что они не все были черными. Встречались и белые, и серые. Большинство из них держались группами, но часто взгляд натыкался на одиночек. Вопрос так и хотел сорваться с языка, в очередной раз озадачивая проводницу, но нарастающий шум отбивал всякое желание разговаривать.
— Сейчас мы пройдем этот дом и дальше уже только вперед. — Аннабель остановилась на перекрестке, за которым уже была видна небольшая, метров сто в поперечине, площадь, посреди которой застыла статуя писателя с книгой. Все в точности повторяло видение, за одним исключением, по границе газона проходила та самая черта, только не невидимая. Пьедестал статуи спрятался за сверкающей дымкой, полностью не проницаемой не только для обычного взгляда, но и для божественного.
— Можешь не идти, ты выполнила поручение. — Спокойно ответил я, полностью игнорируя игривые зеленые глаза.
— Эй! — Возмутилась в ответ девушка. — Ты ведь ничего не знаешь об этом месте, а уже ведешь себя как бывалый охотник!
— Так и есть. — Отмахнулся я от настырной брюнетки, с чего-то решившей полностью изменить свое отношение ко мне.
— Постой! — Крик Аннабель привлек очень много ненужного внимания, приковывая к нам еще больше взглядов, причем не только с соседних крыш, с которых уже и так на нас открыто пялились, но и с главной «трибуны».