Сердце предательски защемило. Пусть никогда и не давал ящерке надежды, что когда-нибудь будем вместе, но она, все равно запала в душу, став частью моего прошлого. И, увидев ее страдания, наконец смог осознать, насколько беспечен был в то время. Хотя, что изменилось? Я продолжал быть точно таким же разгильдяем, больше полагающимся на силу, чем на мозги.
— Бажен?! — Желя не дождалась моего возвращения и пошла искать.
— Бажен, выходи! — А вместе с ней оказалась и Маша. А там и остальные могут потянуться.
Пришлось быстро подбирать записку и, на ходу, вчитываться в одну единственную строчку. Слова были корявыми, буквы плясали. Она писала явно второпях, еще и на чем-то не удобном. Но не это заставило закусить губу от досады. Надпись была сделана кровью.
Прости меня.
Всего два слова, а засели в памяти так, словно были начертаны на нем самом, причем весьма негуманным инструментом.
— Бажен! — Голоса подобрались совсем близко и, резко начали удаляться.
— Я здесь! — Крикнул в ответ и, пряча бумажку под кушак, выбежал из-за угла сарая.
— Вот он! — Возмутилась блондинка, стоя у крайнего дома, метрах в пятидесяти. — Так увлекся, что забыл вернуться?
— Нужно было кое о чем подумать. — Буркнул я в ответ, да так, что у обеих мигом пропали все лишние вопросы.
— Пойдем домой. — Голос Маши разительно изменился, став, каким-то озабоченным, что ли.
— Пойдем. — Спокойно отозвался я, подходя к ней и, подставляя локоть, за который она, еще больше опешив, ухватилась.
— А я? — Застыла Желя, явно чувствуя себя лишней.
— И ты. — Кивнул я, выставляя вторую руку.
Небо уже почти полностью потемнело. Лишь самая малая его часть, где-то на краю небосвода, еще сопротивлялась, окрашиваясь кроваво-красными тонами. Может, где-нибудь, в обычном мире, такой цвет был бы воспринят как зловещее предзнаменование, но не здесь. В этом месте все было не правильным. Но самое главное, что никакой угрозы не ощущалось и, можно было спокойно вздохнуть полной грудью, наслаждаясь коротким отдыхом.
В горнице тоже никого не было. Ну как никого. Кристина наотрез отказалась перебираться с печи, даже в самые роскошные апартаменты. Но она мало когда светилась, предпочитая уединение за задернутыми занавесками. В остальном же, ни на диванах, ни за столом, ни за барной стойкой, никого не было.
— Спокойной ночи. — Тихо сказала Желя и, одновременно с избранницей Мары, вздохнул и весь дом. Правда никто кроме меня этого не заметил, ну а озвучивать такие вещи не было никакого желания.
— Так о чем вы хотели поговорить? — Уже в своей комнате, спокойно спросил я, скидывая надоевшие за день вещи, при этом не забыв перепрятать листок с кровавым извинением в небольшом шкафчике, стоящем у двери и, хранившем в себе море всякого хлама.
— Ну мы… — Замялась блондинка, глядя на продолжавший торчать член.
— Обязательно в таком виде говорить? — Хохотнула в кулачек Желя, отворачиваясь в сторонку.
— Тогда после душа оденусь. — Равнодушно пожал я плечами и, под возмущенные возгласы, ушел в отдельную комнатушку, которая сильно облегчила жизнь.
Прохладные струи позволили немного привести скачущие мысли к более-менее подобию порядка. Были определенные вопросы, которые хотелось задать Аннабель, но, судя по всему, она и правда не хотела убивать Ильмеру. Это ведь я сделал ее такой сумасшедшей, подарив больше сотни рангов, еще и два яйца перерождения. Она была тем монстром, которого я вырастил собственными руками. И ничего не предъявишь ни Чумке, ни Буеславу. Они пытались исправить мою глупость. Вот и настало время платить за свои ошибки.
Но стоит ли говорить девочкам об этой встрече? Хотя — нужно. Они должны знать, что может пойти не так. А с нашей жизнью, пойти не так может абсолютно все, до чего я только не докоснусь.
— Долго ты. — Обиженно надула губки, складывая руки на груди, Маша. — Нам ведь тоже надо в душ!
Пришлось потратить еще какое-то время, чтобы дождаться Мечиславу, а потом и Желю. Правда, если целительница только с интересом смотрела на мое задумчивое лицо, не собираясь ничего говорить, блондинка решила заняться другим делом. И для этого ей понадобилось довольно много смазки, в которой мы снова перепачкались.
Когда же Желя закончила с ванными процедурами и застала нас за весьма пикантным занятием, то только усмехнулась и легла рядом, продолжив просто наблюдать. Похоже, что она уже смирилась, что ей достается по остаточному принципу и, даже не обижалась ни на кого за это.