Обязательство князя Юрия не вступать в самостоятельные сношения с Ордой имело особенно важное значение, поскольку у всех еще в памяти была поездка Юрия Дмитриевича к Улу-Мухаммеду в 1431–1432 гг. Выговаривал себе князь Юрий «нейтралитет» в возможных конфликтах Василия II с Литвой («а в Литву ти у меня помочи не имати»), где великим князем был его «побратим».
В бытность свою великим князем (после 25 апреля 1433 и до 20 марта 1434 г.) Василий II заключил докончание и с Великим Новгородом[290]. Дело было не только в традиции, согласно которой великий князь владимирский (теперь московский) становился сюзереном Новгорода, но и в конкретной обстановке. В налаживании отношений заинтересованы были обе стороны: Василий II — в преддверии нового раунда борьбы с Юрием Дмитриевичем, Новгород — из-за тревожной обстановки на западных рубежах[291]. Только весной 1434 г. ливонские послы прибыли в Новгород и заключили с ним перемирие на два года[292]. 16 июля 1436 г. договор был подтвержден[293].
С Псковом, отказавшимся помочь новгородцам во время похода Витовта в 1428 г., у Новгорода отношения долго не налаживались. В 1431 и 1432 гг. новгородцы Пскову «миру не даша, а рати не учинишя». То же было и зимой 1433/34 г.[294] 24 июля 1434 г. псковичи заключили мирный договор с новгородцами, но в январе 1435 г. отказались посадить в городе владычных наместников[295].
Докончание Василия II с Новгородом 1433–1434 гг. составлено «по старине». Оно восходит к тексту договоров, заключенных Новгородом еще с князьями Ярославом Ярославичем и Михаилом Ярославичем, и представляет собой, по определению Л.В. Черепнина, «устойчивый… договорный формуляр»[296]. Основные пункты новгородской «старины», как она рисуется по договору 1433–1434 гг., сводятся к следующему. Между великим князем и Новгородом сохраняется мир «по старым грамотам крестным» (как «целовали крест» великие князья Иван Данилович, Семен Иванович, Иван Иванович, Дмитрий Иванович и Василий Дмитриевич). Важнейшими условиями этого мира являлись, с одной стороны, обязательство великого князя держать Новгород «по старине, без обиды», а с другой — обязательство новгородцев «княжение… великое держати чесно и грозно, без обиды». Новгородцы обязывались «не таити» пошлину великого князя, а тот в свою очередь — управлять новгородскими волостями «мужми ноугородскыми», получая в свою пользу «дар» с этих волостей.
Великий князь в Новгороде делил свою власть с новгородскими посадниками, без которых он не мог ни судить, ни раздавать волостей, ни выдавать каких-либо грамот. В Торжке и Волоколамске управление устанавливалось «по половинам»: одна из них находилась в ведении новгородцев, другая — княжеских тиунов. В Бежецком Верхе («Бежицах») великому князю, княгине, боярам и слугам запрещалось владеть («держать») какими-либо селами, а также использовать любые формы их приобретения (в частности, покупку и «дар»). Договор содержал перечень новгородских волостей (в их числе были Торжок, Бежичи, Пермь, Печора, Югра, Вологда), из которых запрещался вывод людей в великое княжение («в свою волость»). В этих волостях великому князю не разрешалось держать закладчиков, лишать кого-либо земель, отменять судебные решения («грамот не посужати»). Договор устанавливал размер пошлин («погон») княжеским дворянам, а также запрещал судить новгородца «на Низу», т. е. в великом княжении, и закрывать Немецкий двор в Новгороде.
Сразу же после заключения докончания с Василием II Юрий Дмитриевич отправился в Галич, а великий князь начал кампанию против его старших сыновей. Он послал воеводу князя Юрия Патрикеевича со своим двором («а с ним двор свои, многие люди») на Кострому, где в то время находились Юрьевичи. К ним, несмотря на договор князя Юрия с Василием II, подоспели галичане и вятчане[297].
28 сентября 1433 г. в битве на реке Куси, прикрывавшей с юга Галич, Юрьевичи разбили московские войска и полонили князя Юрия Патрикеевича[298]. Одержав победу, Василий Косой и Дмитрий Шемяка послали весть об этом своему отцу, приглашая его занять великое княжение («Отче, поиде на княжение»). Однако князь Юрий, приверженный своим рыцарским представлениям о чести и верности договорным обязательствам, решительно отказался «взяти княжение под Васильем Васильевичем»[299]. Вероятно, именно поэтому Юрьевичи не закрепили свой успех. Дальнейшая кампания против Василия II теряла для них всякий смысл, и они вернулись на Кострому. Как только «Волга стала» (замерзла), они пошли к «Турдеевым» оврагам[300].
291
Насилия над новгородскими купцами в Ливонии в начале 30-х годов XV в. не прекращались (см.:
297
ПСРЛ. Т. 26. С. 190. Л.В. Черепнин писал, что «речь идет в первую очередь об отрядах вятских бояр, стремившихся к независимости от московской великокняжеской власти». Движение против централизаторской политики московских князей «могло находить сочувственный отклик среди широких слоев населения окраин» (
298
ПСРЛ. Т. 24. С. 182; Т. 26. С. 190. Река Кусь — приток реки Немды, впадающей в Волгу севернее Юрьевца (на Волге). Кусь протекала восточнее Костромы и южнее Галича.
300
ПСРЛ. Т. 26. С. 190. По версии Ермолинской летописи Юрьевичи, узнав о движении Юрия Патрикеевича, отступали с Костромы к Куси, «а в то время приспеша к ним вятчане, и от отца прииде им помочь, и бысть им бои, и одолеша Юрьвичи» (ПСРЛ. Т. 23. С. 147–148).