– Хотя ты знаешь, мне все-таки кажется, что этот учитель совсем не твой племяш. Уж больно большая разница между Макальпой и Монтекки. К тому же, когда про божий суд рассказывалось, там указано было, что Макальпа из шкоцких людишек.
– Из каких? – озадаченно переспросил Константин.
– Из шкоцких – означает из шотландцев, – пояснил Валерий и продолжил: – Вот я и говорю, что навряд ли это твой племянник. Ему-то как раз был резон представиться твоим сыном, то есть фрязином, ну и плюс совсем другая фамилия. Вот и получается, что Федор и этот пресловутый учитель не одно и то же лицо, поскольку…
– Ничего не получается, – вновь резко перебил Константин. – Не знаю уж, как там с фамилией и национальностью, но спасти Годунова, которого, как ты говорил, собирались убить, мог только мой Федька – это железно. – И напомнил: – Ты там хотел кое-что прочитать мне…
– Ну да, – спохватился Валерий. – Вот что пишет Ключевский. – И неспешно прочитал вслух: – О дальнейшей судьбе князя Макальпы ничего не известно, кроме того, что он якобы принял участие в церемонии венчания на царство Лжедмитрия, на которой вручил ему меч, а после уехал к Федору Годунову, но до Костромы не добрался…
– Не добрался, – медленно повторил за другом Константин. – А почему?
– А вот об этом ни слова, – вздохнул Валерий. – Там вообще мало что про Годуновых. Федор этой же зимой занедужил и умер, причем есть подозрения, что это работа Лжедмитрия, а Ксения тоже исчезла, даже не добравшись до Костромы. Ну а царица-вдова, которая приняла постриг в Вознесенском монастыре, узнав о смерти детей, тоже на следующий год умерла.
– Стоп! Ну-ка, погоди про маму. Так ты говоришь, Ксения тоже не добралась до Костромы. Так-так… – задумчиво протянул Константин. – Тогда все сходится. Вспомни-ка, что он там кровью написал. Получается, что… – И вопрошающе уставился на друга.
– Вообще-то у того же Ключевского сказано, что на Ксению положил глаз Лжедмитрий, и, скорее всего, именно люди Отрепьева тайно похитили царевну по дороге в Кострому, привезли обратно в Москву, после чего она некоторое время была наложницей самозванца, а затем тот, вволю натешившись несчастной, приказал ее удавить.
– Скорее всего! – пренебрежительно фыркнул Константин. – Много понимает твой Ключевский! Ох, не верю я в такие совпадения. Ну сам смотри, что получается. И Федька мой исчез на пути в Кострому, и царевна. А если предположить, что они вдвоем направились не туда, а к Чертовой Буче, к волхву, а?
– И что?
– А то, что он их благополучно отправил. Ты же сам видел, что к нам попал совсем другой перстень. Мой хоть тоже с рубином, но двуглавого орла на нем не было. Да и оправа, пусть и похожая чем-то, но иная. То есть Световид метнул его вместе с записками к нам, благо, что веса в них не особо, а с помощью моего перстня волхв переправил…
– А если их просто перепутали? – не выдержал Валерий.
– Да какая разница?! – возмутился Константин. – Все равно до нас доехало. А коль уж чужой перстень такое путешествие совершил, то мой…
– Ну и где теперь Федор с царевной? – поинтересовался его друг.
Вопрос был что удар под дых – Константин шумно выпустил воздух, открыл рот, однако так ничего и не сказал. Он угрюмо засопел, с укоризной посматривая на Валерия, но, не найдя ответа, молча потянулся к бутылке и щедро разлил остатки водки по стаканам. На сей раз вопреки обыкновению он даже не стал чокаться с другом, молча выпив до дна.
«Как за покойника», – почему-то подумал Валерий.
Закусывать Константин тоже не пожелал, пододвинув блюдце с оставшимися тремя лимонными кружочками другу, и потухшим голосом спросил:
– Кстати, а дальше-то там чего на Руси было?
– Мятеж против Лжедмитрия, а так как он не успел назначить вместо Федора другого престолоблюстителя, то сразу после его убийства выбрали Василия Шуйского, потом была Смута, затем… да что я тебе говорю, когда ты и сам все прекрасно знаешь. Ну хоть и поменьше моего, но в общем и целом.
– То есть ничего не изменилось? – уточнил Константин и хмыкнул. – Странно. Вначале я аж три с половиной года лазил по тому времени, а в итоге вообще никаких перемен, теперь Федор – и опять то же самое. Разве такое возможно?
– Судя по книгам историков, получается, что вполне, – пожал плечами Валерий. – Да в общем-то все правильно. Трудно что-то изменить кардинальным образом, если действуешь в одиночку. В наше время это невозможно, да и тогда, скорее всего, было весьма нелегко. Опять же история – штука инертная, любит закономерности, а не случайности. Иногда она уступает одиночкам, даже русло свое может поменять, но лишь на время, а потом норовит вернуться обратно. Знаешь, как круги по воде. Кинь булыжник, и они пойдут, только проку с них… Даже если очень большой камень ухнешь, ничего не выйдет, разве что круги побольше.