Ягайло был не таков, и сейчас ему это очень мешало. Руки ходили ходуном, пот стекал по спине липкими ручейками, колени противно подрагивали. Было очень страшно выходить на открытый простор, но он понимал — если упустит стрелков, они растворятся в этих болотах навсегда или в другое княжество сбегут, и тогда ему останется только посыпать голову пеплом и уйти в монастырь замаливать все грехи, начиная с сегодняшнего, и обратно, до самого первородного. А двум смертям все равно не бывать.
Потихоньку витязь успокоился, томление в груди ушло, исподняя рубаха просохла. Приятное тепло летнего дня, чириканье птиц, гуляющий над болотами ласковый ветерок несли умиротворение. Березки на редких кочках, плавающие по поверхности воды невиданные цветы, островки болотной травы с колосками семян напоминали о доме, тянули присесть, а может, даже прилечь. Впервые за много часов на лице Ягайлы разгладились жесткие складки.
Он уже довольно далеко зашел в глубь болот и не нашел никакого отвода от гати, по которому можно было бы попасть на тот берег, откуда прилетели стрелы. Его окружала сплошная непроходимая топь. Хотя, может, и проходимая где, но, чтоб найти то место, нужно было срезать длинную палку и искать, прощупывая дно вершок за вершком. А сойти с гати значило почти полностью лишить себя возможности защищаться или убегать. К тому же приближался вечер, а во тьме искать дорогу не то что бесполезно, но смертельно опасно.
Перед ним вырос небольшой, поросший невысокими искривленными деревьями островок. Витязь выбрался на сухое и осмотрелся. Дорога продолжалась и с той стороны, такая же ровная, без перекрестков и ответвлений, уходила в глубь болот и терялась в зарослях. Взглянул назад. Точно такая же дорога, выползающая из болотной травы и тины. Три раза обернись вкруг себя и не поймешь, откуда пришел и куда путь держишь.
Что ж делать-то? Идти дальше или возвращаться? Вроде и смеркается уже. А завтра с рассветом вернуться на гать и пройти по ней до конца? Или заночевать тут? Ягайло было не привыкать спать на голой земле, да и Буян в случае чего сможет о себе позаботиться — сорваться с ветки и уйти, например, в трактир или приветить копытом по голове непрошеного гостя. Только вот вонища тут… Он сморщил нос. Сернистый запах, к которому он уже попривык за время хождения по болотам, был тут гораздо сильнее. Лучше все-таки пройти — и в такой клоаке ночевать не придется, и, может, еще одно сухое место сыщется. А не сыщется, вернуться к темноте на остров и заночевать… Да вот хоть в этой развилке на ветвях.
Он опустил лук, хоть стрелы с тетивы не снял, и снова шагнул на гать. Сделал несколько шагов… До острова бревна лежали как влитые, а здесь чуть покачивались, уходя вниз и с чавканьем всплывая из трясины. В иных местах они были положены неплотно и бурая жижа просачивалась на дорогу, делая ее еще более опасной. И растительность стала другой. Темнее и гуще. Ветки сомкнулись над головой непроглядным сводом. Со всех сторон тянулись плети растений, похожих не то на дикий виноград, не то на плющ. Карабкались по стволам, оплетали пни, ложились под ноги ловчей сетью. Осока топорщила похожие на лезвия листья с острыми кромками. Торчащие из воды камни покрывали белесые лишайники. Везде виднелись притопленные или сгнившие во мху до черноты стволы. Дорога словно предупреждала: не ходи по мне. Ягайло сбавил шаг. Видимо, все-таки придется возвращаться, а то что-то совсем неуютно становится.
И тут витязь заметил какое-то возвышение над темной водой. Опасливо приблизившись, разглядел бревенчатый настил без ограждений. Сколоченный из обтесанных бревен, он смотрелся значительно более крепким, чем расползающаяся под сапогами дорога. Может, заночевать на нем, раз уж так далеко забрел? В десять шагов витязь преодолел расстояние, отделяющее его от настила. Запрыгнул, громыхнув в доски каблуками. Сооружение отозвалось долгим эхом.
Значит, пустое внутри. Ягайло сдвинул шлем на лоб и почесал затылок. Схрон? Склад? Подземный ход? Иначе на кой строить посреди трясины такой короб, щели затыкать, чтоб вода не сочилась? Надо бы проверить, что там.
Витязь посмотрел по сторонам, не видать ли кого. Болотный народ, наверное, должен был оставить какие-то посты или дозоры по границам своих земель. Или надеются, что через топи непроходимые к ним никакая дружина не доберется… Но ведь эти лучники, уже и не старающиеся выдать себя за болотников, шастают тут как дома. А может, они с болотниками заодно? И княжича сговорились похитить? Или же похитили его именно болотники, а чужих стрел взяли, чтоб подозрение от себя отвести? Глупо, но возможно.