— Вы позволите? — спросил Павел тихо, протягивая руку.
— Конечно, — кивнула Лиза и протянула Корнилову медальон, в котором находились портреты ее родителей.
— Вы очень похожи на мать, — сделал вывод Павел, отдавая девушке медальон. — Я ездил с двумя своими парнями. Они помогли мне закопать мертвых.
— Спасибо, вам за заботу, но не надобно было, — она ласково улыбнулась ему. — У вас, наверняка, много дел. А тут еще и я свалилась вам, как снег на голову…
— Вы не обременяете меня, Елизавета Андреевна, — тихо заметил Корнилов, смутившись от ее улыбки. — Я беспокоился, что у вас вовсе нет одежды. Все-таки не дело вам постоянно быть в двух рубашках, которые дали сестры, да в разорванном платье, в котором вы были при нападении. Я попросил Сашку выстирать все ваши вещи.
Он отошел от нее и, сняв портупею с крюка, уселся на скамью, стоявшую неподалеку от кровати Лизы. Достав саблю и пистолеты и, разложив их перед собой на лавку, молодой человек принялся умело чистить их. Лиза видела, как он искусно аккуратно обращается с оружием и из вежливости тихо полулежала на кровати, наблюдая за тем, что он делает.
— Расскажите мне о своем детстве, о вашей семье, — произнес вдруг Павел, бросив на девушку быстрый пронзительный взгляд, и вновь принялся чистить оружие.
— К сожалению, мое детство нельзя назвать радостным… — печально начала Лиза. Она кратко рассказала о своей жизни, сознательно умолчав о том, что месяц назад она вышла замуж за Арсеньева. Отчего-то горькая правда о том, что у нее есть муж, не смогла сорваться с ее губ. Осознание того, что Павел не должен этого знать поселилось в ее душе сразу же после встречи с ним. Лиза рассказала свою жизнь кратко и до того момента, как вышла замуж за Арсеньева. Во время ее рассказа Корнилов, не перебивал ее, внимательно слушая девушку. А вскоре, вообще отложив саблю, уставился на Лизу своими пронзительными внимательными глазами, словно пытался запомнить каждое ее слово. Когда она закончила, он долго молчал, так и не спуская с нее серо-зеленого взора. Лиза не понимала, отчего он так упорно молчит и лишь неотрывно смотрит на нее, приводя ее в смущение.
— Вы позволите, я лягу? — спросила она его. Корнилов, молча, кивнул. Лиза опустила подушку и легла ниже, облегченно вздохнув, скрывшись от его поглощающего напряженного взгляда. Прикрыв от усталости глаза, она услышала, как он вновь начал чисть оружие.
Спустя час, когда уже стемнело, Лизе сильно захотелось справить нужду. В тот момент в палатке находились и Корнилов, который делал записи в своей походной книжке, сидя на койке, и Сашка, который тихо начищал сапоги Павла. Раньше она ходила в небольшое корыто, стоявшее у кровати и, которое Ксения выносила за нею. Но в данный момент, Лиза совершенно не могла представить, как ей быть сейчас. Единственно правильное решение возникло у нее и, она осторожно села на койке. Дотянувшись до платья, которое лежало у нее в ногах на койке, она попыталась одеть его через голову. Это заметил Корнилов и, вскочив на ноги, приблизился к ней.
— Вы что-то хотите? — спросил он. — Зачем вам платье?
— Мне надобно на двор, — страшно смущаясь, пробормотала Лиза, сгорая от стыда, которого еще никогда в жизни не испытывала.
— Есть корыто, давайте я достану, а затем уберу, — сказал Павел просто, наклоняясь за нужной вещью.
— Нет, — нервно пролепетала она, останавливая его рукой. — Прошу вас. Я оденусь и выйду.
— Что это еще за блажь? — опешил он и, попытался отобрать у нее платье. Но, Лиза прижала вещь к себе и поджала упрямо губки. Нахмурившись, Корнилов властно сказал. — Вам нельзя вставать. Не выдумывайте. Если вам угодно, мы с Сашкой выйдем.
— Я не могу это делать, здесь, неужели вы не понимаете? — слезливо воскликнула Лиза, покраснев от стыда до кончиков ушей, и чувствуя, что никогда не позволит Сашке или Корнилову убирать за собой помойное корытце.
— Елизавета Андреевна, поймите, нет ничего зазорного в этом. Вы больны. Я…, — он осекся, ибо увидел, что в ее огромных глазах выступили слезы. Осознав, что девушка до того скромна и невинна, что даже не может допустить мысли, чтобы они убирали за ней, Павел нахмурился и глухо сказал. — Ну хорошо, я помогу вам одеться. А затем, отнесу вас до ближайших деревьев, вы согласны? — облегчение озарилось на ее лице и она кивнула. — Наденете мой плащ. Платье вам еще тяжело надевать.