Впрочем, когда речь шла об искусственных существах, к созданию которых приложил руку истинный мастер, никак нельзя было с уверенностью утверждать, что даже подобные повреждения достаточны для того, чтобы констатировать смерть твари.
В боку слечны Глашек кололо. Девушка не была уверена, в какой именно момент у неё сбилось дыхание, а главенствующие позиции в теле заняли слабость и чувство разбитости. Это организм выписал счёт за ускоренное восприятие.
Синеглазка тяжёлым взором окинула округу и пришла к выводу, что разрешить конфликт удалось малой кровью. По сути, обошлось без жертв: гражданские отделались синяками и ссадинами, а ранение шефа Воржишека требовало не больше пары минут внимания со стороны некромага-троечника. Последнего полицейский, кстати, не требовал сию же секунду: за то время, пока госпожа сосредоточенно месила чрезмерно крепкое тело членистоногой твари, мужчина успел разжиться весьма добротно выглядящей повязкой.
— Что… это? — гнетущую тишину первой решила нарушить та самая женщина, которую чудовище едва не разорвало на части.
Обычно челядь не решалась так запросто требовать ответов от представителей магического сословия, но, судя по тому, как эта дамочка вцепилась взглядом в останки твари, можно было с уверенностью сказать, что вопрошающая была «не здесь».
— Как одна из лучших студенток УСиМ могу с уверенность сказать, что это не норка. А сейчас бери своего мелкого пездюка и проваливай от греха подальше. Как будет время, зайди в магазин и купи себе инстинкта самосохранения, а то твой явно какой-то бракованный.
Взор женщины прояснился. Она рассеянно моргнула, испуганно и настороженно посмотрела на слечну Глашек, а затем склонилась сама, и требовательным жестом заставила склониться своего ребёнка, удерживая его тремя пальцами за шею. В этой позе, не разгибая спины, они попятились прочь.
— Ух, это было здорово! — весело вскинула кулачок над головой остроносая служаночка. — А уж когда ты начала раздеваться на поле боя… я словно бы в своём родном мире оказалась!
— Полно тебе, Илега, — вздохнула некромагичка, упирая указательный и средний палец себе в правый висок. — Можно шуметь поменьше? Моя голова вот-вот лопнет, расплескав содержимое по округе. Кстати, шеф Воржишек, что за дебилов вы себе в штат набрали?
— Самых лучших дебилов в Хотске и её окрестностях! — гордо ответил мужчина. — Не надо им вменять в вину, что они не влезли в бой с чудовищем: полицейских этому не учат. Зато они верны и послушны. Скажите ещё, что порученную им шапку не сохранили в надлежащем состоянии до вашего возвращения!
Ничто в поведении и манере речи последнего оратора не выдавало в нём раненого. Разве что уже упомянутая выше повязка, да то, в какой позе тот сидел на бордюре, вытянув пострадавшую ногу вперёд. Голос и мимика же вполне соответствовали таковым у вполне себе здорового и бодрого человека.
— Я не об этом. — поморщилась девушка. — Какой меня не было двух жёлтых свистков?
— Сигнал биоугрозы? — удивился собеседник, а затем перевёл взгляд на останки чудовища. — Она же устранена.
У него перед носом тут же появился указательный палец некромагички.
— Во-первых, эту тварь собирал какой-то весьма серьёзный мастер. Настолько серьёзный, что даже сейчас я не могу с уверенностью сказать, что наш членистоногий товарищ испустил дух. По-хорошему, мне бы поглотить его душу, чтобы избавиться от сомнений на этот счёт, но мне очень хочется исследовать этого уродца, — к указательному пальцу прибавился средний. — Во-вторых, у нас нет никаких причины считать, что тварь существует в единственном экземпляре. Она могла отложить яйца, но куда вероятней, что мы натолкнулись на наследие Сковронского. Очень много косвенных признаков на то указывает. В конце концов, у нашего старого недоброго друга имелись возможности: в частности, одна из его подручных специализировалась на чудовищах, а сам он незаконно производил высоконасыщенный прах.
— Вас… понял… — шеф Воржишек разом посерьезнел и многозначительно кивнул одному из своих подручных.