Быть может, всё дело в том, что ёжик погибла в 15 лет, заколовшись кинжалом невинности, и теперь хваталась за любую возможность стать сильней, а пани Ковальская без приключений состарилась и умерла в окружении людей, которые о ней заботились?
— Не получается у меня называть вас слечной, хоть убейте, — покачал головой молодой человек и усмехнулся. — Вы же намного старше меня.
— Всего на семь лет, юный пан, — поправила она.
— Плюс ещё семьдесят. Я умер на четвёртом десятке, не забыли? — юный Маллой постучал пальцем по виску.
— Те годы принадлежали старому ворчливому ниггеру, — не терпящим никаких возражений решительным и властным жестом женщина сняла с носа господина очки. — Я считаю только годы, что принадлежат этой серьёзной красавице. Это её жизнь, и я хочу, чтобы прошлый опыт помогал ей, а не мешал.
— Наверное, правильный подход, — пожал плечами молодой человек и потёр уголки глаз, давая им время привыкнуть к миру без тонировки. — Я не знаю, как бы я себя вёл, родись я в этой жизни девочкой.
— Думаю, для своего отца вы были бы той же головной болью, что и сейчас. Я велю приготовить ванную. Не желаете ли перекусить в ожидании?
— Нет… матушка дома?
— Она с вашим отцом в кабинете. Но даже не думайте заявляться к ней в таком виде.
Пани Ковальская была права. Родительница очень любила порядок и традиции. А неформальный облик сына крайне её раздражал. А уж бесить человека, когда ты собираешься обратиться к нему с просьбой — глупо вдвойне.
— Пожалуй что… я бы съел пару булок, — кивнул молодой человек. — И было бы хорошо, чтобы трапеза происходила где-нибудь подальше от Гиа.
— Я всё слы-ы-ы-ышу! — подала голос невесть откуда взявшаяся Гиацинт..
Сестрёнка находилась этажом выше и вещала, перегнувшись через перила, удерживаемая от падения лишь верной Луциной. Ей богу, за что эта кукла удостоилась такой славной камеристки? Мерзкая лицемерная и доставучая сестра не была бы и наполовину такой большой проблемой, если бы не её личная служанка, помогающая в любом начинании, включая те, о которых эта стереотипная блондинка и не задумывалась.
Какая нелепость: из всех направлений некромагии сестре пришло в голову избрать косметологию! Конечно, с одной стороны, это было здорово, когда имелась возможность отфотошопить человека заживо, но с другой… у Дарка не находилось достаточно слов, чтобы выразить его отношение к подобной глупости. Что вообще в жизни Гиа изменится, когда спустя пару лет она окажется на том же году обучения, на котором сейчас находился её братишка? Только то, что для поддержания чересчур гладкой кожи кукольного личика, да густоты золотистой буйной гривы длиной до самых ягодиц, больше не придётся вызывать на дом наёмную работницу из обедневшей шляхты?
Крайне спорное решение. Мягко говоря.
— И что? — Маллой-младший развёл руки и сделал пару шагов вперёд, к центру прихожей. — И что с того, что вы что-то услышали, сестра?
Как же хотелось обозвать её “куклой”. Но в этом доме царили двойные стандарты. Вроде как и патриархат, и главным наследником рода являлся Дарк… но по ощущениям самый настоящий матриархат, и сестре сходит с рук то, за что старшего брата вполне могли и тростью отходить. Причём куда жёстче, чем в мире, где не имелось возможности магией исцелить сломанный позвоночник.
Единственным, что мог себе позволить Маллой-младший было обращение к сестре на “вы”. Да, он так обращался и к пани Ковальской, которую очень уважал, и к матушке, но в случае с Гиа это носило негативную коннотацию. Этакая попытка дистанцироваться от столь раздражающего создания. Словно бы они не родственники вовсе.
— Ты же явно хочешь что-то попросить у родителей, — сестрица выпрямилась и посмотрела на братца взглядом, полным уверенного превосходства. Будто бы она сейчас возвышалась над Дарком не только физически, но и морально. — Как ты смеешь у них просить что-то, когда сам не выполняешь их просьбы?
— Я всего лишь хочу поесть один, — развёл руками парень. — Это что, преступление?
Без своих тёмных очков Маллой-младший чувствовал себя, как без оружия. Хотя как раз с последним проблем не было: и волшебная палочка, и новёхонький кинжал были готовы запрыгнуть в отдающую руку, ежели появится необходимость драться.
— Поесть один. Пожить — один. Одеться — так обязательно не в том же стиле, что предпочитает вся семья, — девушка обвела рукой своё старомодное одеяние.