— Да даже если и так, — отмахнулся Алекс, — это несущественные детали, профессор! Какую-то часть информации вы в любом случае усвоили, пусть и на подсознательном уровне. И не рассказывайте нам, что ничего не помните! Ни в жисть не поверю!
— Я, собственно, потому и предупредил, что весь мой рассказ — сплошные спекуляции, — не дал сбить себя с толку Евгений Викторович. — Но вы продолжаете настаивать, причём оба! Ладно, Ваня — он изначально склонен к мистицизму. Но ты-то, Алексей⁈
— Да я, если хотите знать, ещё похлеще Ваньки мистик! — на голубом глазу заявил Алекс. — Слишком много странного я пережил, чтобы до сих пор оставаться радикальным материалистом! Так что врите дальше, профессор! Послушаю с особым удовольствием!
— А потом цинично растопчет все ваши теории, Евгений Викторович! — описал я ближайшую перспективу Леркиному деду.
— И это тоже будет результат, — и не подумал смутиться тот. — Может, и мне самому легче станет…
— Вот-вот, профессор, выговоритесь! — подзадорил его Алекс. — А нам с Ванькой небылицы выслушивать не впервой. Да мы и сами в этом мастера. Скажи же, бро? — незаметно для Эйгена подмигнул мне главный корп.
— О, да! Меня этому всю жизнь учили!
— Всегда подозревал, что дипломаты сказочники похлеще торговцев, — усмехнулся Заварзин. — Ну же, профессор!
— Давайте-ка вы наводящие вопросы задавать будете, ребятки, — внёс Эйген рацпредложение. — Я, если честно, не могу определиться с точкой входа в повествование. Для меня это всегда было серьёзной проблемой.
— Понимаю, — медленно покивал Алекс. — Очень сложно начать, когда информации слишком много, и она примерно равноценная. А если ещё и во времени ограничен…
— Кстати, о птичках! — поймал я ускользающую мысль. — Профессор, как думаете, «иновселенцы» живут во всех трёх временны́х потоках одновременно, или только в каком-то одном?
— Очень хороший вопрос, мой мальчик! — похвалил меня Евгений Викторович. — И знаешь… пожалуй, у меня нет однозначного ответа. А почему ты спросил?
— По аналогии с нашим пространством ПВ, — пожал я плечами. — У нас один временно́й поток, поэтому мы все живём в нём. Но зато у нас целых три пространственных координаты: условно длина, ширина и высота. И, опять же, мы живём во всех трёх сразу. И от их комбинации зависит наше местоположение во вселенной. Ну и поскольку их мир — это наш шиворот-навыворот, то их пространственная координата аналог нашей временно́й, а их временны́е — аналоги наших пространственных. То есть, по идее, «иновселенцы» должны существовать во всех трёх временах… э-э-э… одновременно. И эти три координаты должны задавать положение отдельно взятого экземпляра «иновселенца» на пространственной координате, то бишь «суперструне». Но тогда как они умудряются… перемещаться в пределах своей вселенной-«суперструны»⁈
— Чё-то ты загнался, бро, — остановил мой поток сознания Алекс.
— Обоснуй! — вскинулся я. — У тебя-то и такой теории нет!
— Легко! — хмыкнул напарник. — Если воспользоваться твоей аналогией, то обитатели подпространства должны смещаться вдоль «суперструны», которая играет роль вектора временно́го потока в нашей вселенной. И тогда мы бы с ними никогда не пересеклись. Вернее, наши вселенные пересеклись бы ровно единожды. И это приводит нас к двум вариантам: либо ты, Вань, неправ, либо придётся вводить концепцию мультиподпространства — из каждой отдельно взятой точки «суперструны», так сказать, произрастает целая антивселенная в пределах трёх временны́х координат.
— А ты, я так понимаю, не загнался⁈ — парировал я. — Ещё чуть-чуть, и договоришься о множественности нашей собственной вселенной! В каждой миллисекунде заключено квантовое состояние пространства ПВ во всём его объёме⁈
— Хм… а ведь… — начал было Алекс, но помотал головой и заткнулся.
Однозначно что-то недоговаривает… что-то такое, что могло бы в потенциале перевернуть мир. Я его достаточно хорошо изучил, чтобы это утверждать. Равно как и то, что настаивать бесполезно — Алекс не проф Эйген, не расколется даже под пытками.
— Давайте я вас помирю, ребятки, — предложил вдруг Евгений Викторович.
— А потянете, проф? — усомнился мой напарник. — Задачка-то не из лёгких!
— Думаю, да, — кивнул Эйген. — В общем, как и во многих других спорных вопросах, какую область науки ни возьми, истина где-то посередине. Полагаю, обе ваши концепции верны в равной степени, но с учётом нескольких допущений. Во-первых, пространство-«суперструна» в целом и есть вектор вроде нашего временно́го, но, в отличие от времени в нашей вселенной, каждая его точка доступна для обитателей при наличии соответствующих технических средств.