— Алекс? — позвал я, когда катер миновал примерно четверть маршрута в обратном направлении, и тяжкие думы немного отступили.
— Да, бро?
— Вруби опять этого своего… ну, древнего?
— Синатру? Понравился, что ли?
— Да с ним как-то веселее, — почему-то смутился я.
— Да не вопрос, бро! — хмыкнул напарник. — Кумо? Не откажешь специалисту Елагину в маленькой просьбе?
— Процесс активирован.
— Спасибо, Кумо! — от души поблагодарил я, подозрительно быстро расслабившись при звуках последней композиции, запущенной с того места, где она прервалась по пути к «изнанке». — И это, не зевай!
— Мы с «потомком» предельно внимательно отслеживаем и ваше состояние, специалист Елагин, и параметры внешней среды, — заверил Алексов искин.
— На это вся надежда, — хмыкнул я и заткнулся.
И молчал так до самой стыковки с «транзиткой». Впрочем, молчание моё с некоторого момента было скорее поражённым, чем ленивым. По той простой причине, что на обратном пути никаких временны́х выкрутасов со мной не случилось! То есть моя теория со «сферой» внутри «пузыря» не подтвердилась.
— Да блин!!! — не выдержал я, когда катер застыл в стыковочном узле.
— Чего, бро? — мгновенно напрягся Алекс.
— Хрень какая-то! — не слишком понятно объяснил я.
— А конкретнее? — не повёлся главный корп.
— Что-то тут не так! Ну, с временны́м выкрутасом! Не сходится теория с практикой!
— Ну не подтвердилась твоя теория, и что из этого? — как мне показалось, с ленцой возразил мне напарник. — Да девяносто процентов науки из таких вот обломов состоит!
— Не-а, — упрямо помотал я головой. — Что-то здесь не сходится. Пожалуй, слетаю-ка ещё раз…
— Ну, если времени не жалко! — пожал плечами Заварзин. — Так-то хозяин-барин…
— Кстати, а ты чем там занимаешься? — спохватился я. — Тоже ведь реакция какая-то странная! Я молчу, и ты молчишь! На тебя это не похоже!
— Отвали, бро! Не видишь, думаю я? — отбрил меня Алекс.
— Не вижу! Со мной болтать умудряешься, значит, не настолько и задумчивый! — парировал я.
— Это я так, чтобы отвлечься чуток.
— То есть не скажешь? — резюмировал я.
— Как только разберусь, так сразу!
— Зуб даёшь?
— Типа того, — поморщился напарник. — И это… лети уже, раз решил!
— Лечу, — тяжко вздохнул я. — Музычку только вруби снова. И крайне желательно, как в первый раз.
— Думаешь, это как-то повлияет на проявление аномалии? — скептически скривил губы Алекс.
— Не исключаю такой вероятности. Тебе трудно, что ли⁈
— Кумо, обеспечь.
— Принято, капитан Заварзин.
Ну всё, погнали. Интуиция такая интуиция! Порой я сам себя пугаю… вот как сейчас, потому что на сей раз аномалия снова оказалась на месте! И процесс повторился с точностью до миллисекунды, так что даже недоверчивый Алекс вынужден был признать мою правоту. Мало того, он даже отвлёкся от… чего-то, чем он там занимался, и поучаствовал в коротком, минут на пять, мозговом штурме, по результату которого было принято коллегиальное решение исследовать область «прессующего» пространства более тщательно. А именно, я ещё три раза метнулся по схеме «обратно (от „изнанки“ к „транзитке“) — туда (от „транзитки“ к „изнанке“) — и обратно». Единственное, не по полному маршруту, а воспроизвёл лишь его часть. С той разницей, что обогнул подозрительную область сначала по траектории, симметричной обратной дороге, а потом то же самое проделал в плоскости, перпендикулярной исходной. И что бы вы думали? Аномалия проявлялась строго на прямой, соединявшей «Иддию-4» с «изнанкой»! С учётом, естественно, траекторий всех материальных тел внутри «пузыря». Да чего я скромничаю, самых натуральных орбит, обусловленных гравитационным взаимодействием компонентов системы! И вывод из всего этого следовал единственно возможный.
— Походу, бро, насчёт везунчика я угадал! — констатировал Алекс, как только наши искины завершили обработку данных и построили математическую модель, каковую и вывели в общую «дополненную реальность». — Или тебе повезло, как утопленнику, и ты наткнулся на аномалию…