Рицуко протёрла глаза и тупо уставилась на фотографию.
“Мистер маленький ненавистник Ангелов… ты, кажется, доставляешь нашей пиратке проблемы… впрочем, это только на руку”.
-И о чём я только думаю? – недовольно прошептала Рицуко, опять берясь за ручку в надежде обуздать свою концентрацию.
Но не тут-то было. Воображение продолжало играть в свои игры, подсовывая в голову разные картинки и образы. Вспомнилось пробуждение Мисоры на этой базе.
***
Акаги вошла в тёмную палату, заставленную ширмами. Поступил сигнал о том, что пилот очнулся, и она примчалась глянуть, всё ли там в порядке.
Первое, что она увидела – это парализованную девушку, закутанную в простыни. На глазу красовалась перевязка. Закрыв глаза, она сжимала в зубах сигарету, медленно дымившую в потолок и мерцающую в царящей тьме.
Как оказалось, какой-то имбецильный сотрудник забыл на тумбочке, стоящей рядом с койкой, пачку с зажигалкой. Что ж, у Сэй хватило силы воли и подвижности руки, чтобы затолкать себе сигарету в рот и зажечь её. Или же, как раз тот умник, оставивший своё хозяйство, подсобил.
-Ты в своём уме, смолить тут в палате? – негромко осведомилась Рицуко, подойдя к девушке и наклоняясь к ней.
На бледном лице не дрогнул ни один мускул, но было видно, что девушке не до разговоров – наверняка кончалось действие обезболивающих.
-Я не могу покурить в такой момент? – раздался через несколько мгновений тихий охрипший голос, совершенно блёклый, - Мой… друг погиб, а я не могу просто лежать и курить?
Рицуко как-то приткнулась, не зная, стоит ли ей разводить демагогию с раненой. Вообще, она была скверна в общении в подобных ситуациях, к тому же, знания ряда фактов заставляло выбирать путь, по которому стоит идти. И путь милосердия был для профессора закрыт довольно давно, так что выбор-то было достаточно эфемерный, больше рассчитанный на умершее чувство сострадания к подопытным.
-Кури, чего уж теперь, - пробормотала Акаги, отстраняясь.
Мисора не ответила, а в свете включившегося аппарата проверки пульса, расположенного совсем рядом с её головой, замерцали слёзы.
-Ты ещё и плачешь? – как-то сухо поинтересовалась профессор, собираясь уже уйти, понимая, что через пару минут начнётся операция.
-И почему я не должна плакать? – с непередаваемой злобой во взгляде единственного мутного зелёного глаза спросила Сэй, - Погиб самый дорогой мне человек. И после этого вы говорите, что я не должна плакать?
Рицуко лишь развела руками. Она никогда толком не общалась с пилотами, так что у них не было возможности улучшить отношения. Но с Мисорой эти отношения никогда не были хорошими. И профессор догадывалась, почему. Когда девушка только появилась в организации, забота о ней ложилась на плечи именно Акаги, как куратора проекта, но у неё не было ни желания, ни опыта, ни времени этим заниматься. И плюс к этому, у неё хватило ума прямо сказать об этом подопечной. Нет, она не была глупой – просто так сложилось и всё. Позже, Рицуко даже жалела о своих словах и действиях, правда недолго. “Надо отвечать за свои действия”, - заявила ей Мисато тогда.
Но Акаги истолковала это так: “Будь чёрствой до конца”. Впрочем, быть до конца таковой она не смогла. Когда появился полумёртвый Масаки, она взяла на себя ответственность за его жизнь. Так же, она уделяла куда больше внимания ему, чем другим пилотам. Может, материнское чувство внезапно проснулось, а может и ещё что-то.
-Отдыхай, - пробормотала на прощание Рицуко, выходя из палаты, - скоро тебя подлатают.
Всхлипнув, Мисора избавилась от сигареты, отправив её в небольшую урну, оставленную тут незнамо зачем. Уткнувшись лицом в подушку, насколько позволяло отказавшее тело, она проплакала всё оставшееся время до операции.
Обратно к оглавлению
Chapter 17.2 by Vietnam90
-И о чём я только думаю? – снова заговорила сама с собой Рицуко, убирая фотографию в карман халата.
“У пилотов не может быть счастья. Потому что они – пилоты. И что же я вижу?” – Рицуко усмехнулась, - “По-моему, кто-то сурово промахнулся с утверждением, да, Мисато?”
Профессор сладко потянулась и, поднявшись со стула, окинула освещённый лампой стол, после чего оставила работу в пользу сна.
***
Палуба на корме “Иерихона” была местом довольно небольшим. Находясь под самой крышей, это помещение обладало лишь одним некрупным обзорным окном, за которым открывался вид больше на ракетные шахты. Вообще, если быть точным, то это была даже не корма, а середина судна, но из-за особенностей конструкции на самой корме располагалось лишь ракетное вооружение и пара маршевых двигателей. Так что в помещения обслуживания доступа не было, плюс к этому, там не было иллюминаторов. В итоге “кормой” в простонародье звали именно эту смотровую площадку – единственное место, откуда своими глазами можно было глядеть на то, что происходило позади.
Затемнённое армированное стекло притупляло яркость света, заливающего небольшой коридор. Рыжие лучи беспокойно играли на матово-чёрной обшивке судна. Всё-таки, даже при условии, что такой корабль строили для войны с Ангелами, систему “стелс” никто не отменял. Человек всегда готов к войне в первую очередь с другими людьми.
Синдзи с довольным видом, чуть прищурившись, смотрел на оранжево-красное солнце, медленно закатывающееся за горы.
Рей стояла рядом, прислонившись к стене и слушая, как из-за герметичных переборок доносится шум двигателей. На лице играла лёгкая улыбка.
-Красиво, - негромко произнесла она, продолжая рассматривать причудливые блики, перекрывающие черноту обшивки.
-Да. Давненько я не видел ничего подобного. К тому же, вряд ли я мог бы похвастаться тем, что смотрел на закат с борта самого большого в мире летучего корабля, - хмыкнул Синдзи, щёлкая пальцами по стеклу.
Звуки в коридоре были слегка приглушёнными из-за особенностей конструкции, так что парочка могла не бояться, что кто-то их услышит. Да и некому было ходить по этой части судна в рабочее время. Все эти помещения использовались людьми только на базе при диагностике оборудования, а в остальное время за всем следила MAGI.
Рей подошла к стеклу.
“Я сегодня впервые за долгие недели увидела солнце. Но закат… я уже забыла, когда видела его в последний раз. Кажется, ещё до прихода в организацию. На прогулках мы редко задерживались до вечера, так что ни о каких закатах разговора и не было. Как красиво… Всё-таки, Синдзи прав – с корабля его наблюдать гораздо интереснее. Интересно, с чего это он пришёл к такому выводу сегодня днём? Может, говорил об этом с Мисато? Хотя нет, вряд ли”.
Позади пилотов в тени закоулка коридора стояла Норико, с кислой миной глядя на происходящее. Прикрыв ладонью здоровую сторону лица, она покачала головой и вздохнула. Рей, увлечённая своими мыслями, её не услышала.
“Как здесь спокойно. И не скажешь, что мы летим на боевом судне с кучей пушек и ракет. Если бы не видеть всех этих шахт, было бы ещё лучше”.
Осторожно Аянами посмотрела на Синдзи. На спокойном лице парня играла лёгкая полуулыбка, а взгляд был устрёмлён вдаль.
“Вот уж не думал я, что буду рад чему-то подобному. Кажется, что я закат впервые в жизни увидел. Странное такое чувство, всё же. Уже столько времени я только и делал, что смотрел себе под ноги, а солнце служило для меня только показателем того, надо сейчас завтракать, обедать, ужинать или спать ложиться. Сам себе удивляюсь”.
Рей некоторое время смотрела на улыбающегося напарника, как вдруг почувствовала прикосновение к руке. Она была немало удивлена, когда увидела, что держит Икари за руку. Первым порывом было отдёрнуть руку, но по какой-то причине она этого не сделала. Ей показалось, что кто-то был позади неё, но, обернувшись, она ничего не увидела.
“Корабль, конечно, не самое подходящее для таких встреч место, но с него открывается шикарный вид. А я думал, что это – просто глупости. Кажется, пришло время изменить мнения”.