Арчи отстранился, вызвав мой недовольный стон. Но звук, с которым расстёгивается брючная молния, заставил затрепетать. Я же ловко расстегнула бюстгальтер, который отправился куда-то в темноту, к платью и рубашке.
Едва я дотронулась до кромки трусиков, мои пальцы накрыли ладони Ханта. Я встретилась с ним взглядом, он приподнял чёрные брови, в молчаливом приказе. Подчинившись, я не стала предпринимал попыток избавиться от остатков белья, дав волю моему мужчине.
Арчи не стал больше испытывать мое терпение (А может и своё), и потянул трусики вниз. Я приподняла бёдра, помогая кружевному клочку фиолетовой ткани скользнуть по ним. Арчи довершил начатое, покрывая поцелуями и мои ноги. Как будто прорвало плотину, которую я усердно возводила между нами. Мощная волна по имени Хант снесла её своим напором, заодно смывая с меня все посторонние мысли… и одежду.
Трусики стекли по моим ногам вниз. Последнее легкое касание губ до внешней стороны стопы и мягкая ткань соскользнула с неё, оставляя меня полностью обнаженной.
Арчи встал и жадным взглядом обвел мое тело, затем посмотрел мне в глаза. Не открываясь от меня, он обхватил сначала одну мою ногу, подняв, нежно поцеловал косточку на лодыжке, а затем закинул её себе на плечо. То же самое ожидало и вторую ногу.
Я смотрела в его глаза, блестящие, как ониксы, и мои губы жадно приоткрылись. Дрожь желания стала ощутимой. Я хотела вцепиться пальцами хоть во что-нибудь, но под моими ладонями была лишь гладь капота.
И тут я громко ахнула, когда Хант сильно потянул меня ближе к себе, а затем из моего горла вырвался хриплый стон, когда он вошёл в меня. Поясница выгнулась сама по себе, а ногти со скрежетом все же прошлись по дорогому лаку авто.
— Ар-р-рчи-и. — Простонала я, закидывая голову назад и ударяясь затылком о капот, но вовсе не чувствуя этого.
Арчи Хант
Нет, мир не перевернулся, когда я вошёл в свою малышку. Но покачнулся — это точно.
Вея то ли простонала, то ли прорычала мое имя, вызывая ещё больше желания. Чертовка, мне и так сложно сдерживать себя.
Девушка зажмурила глаза и запрокинула лицо к небу, открывая мне свою тонкую шею. Я снова стал ее целовать: такое излюбленное место. Ее учащенный пульс бился буквально на моих губах. Я лизнул пульсирующую жилку и спустился к груди, продолжая двигаться внутри неё. Такая горячая. Влажная. Порочная. Моя.
Вивея Прей
Внизу живота все отчаянно пульсировало и горело, плавилось и снова воспламенялось.
— Ха-ант… — Выдохнула я в шею парня, сладко и с удовольствием протянув первый слог. Даже его имя — это ходячий секс. Что говорить о его действиях?
Арчи двигался во мне, постоянно меняя темп: то медленно, заставляя меня протяжно стонать от наслаждения, то быстро и жестко, как будто это был страстный быстрый секс в кабине самолёта, почти доводя меня до пика и резко сбавляя обороты. Парень явно издевался надо мной.
Я же не могла понять, что мне нравится больше. Я понимала только то, что нахожусь на грани. И сумасшествия, и оргазма.
Капля пота блеснула на виске и, замерев на нерешительную секунду, быстро скатилась вниз, к волевой линии подбородка. Не удержавшись, я лизнула это место, чувствуя соль и горечь на кончике языка.
Из салона автомобиля (хотя казалось, как будто из другого мира) слышался голос моего любимого исполнителя. Флешка Арчи продолжала играть для нас, сменяя треки, как мы позы. И сейчас я не могла придумать фоновой музыки лучше:
Боль!
Ты заставила меня, ты заставила меня поверить! Поверить!
Боль!
Ты сломала меня и собрала заново, я научился верить, верить.
Боль!
Пусть летят пули, обрушиваясь на нас дождем,
Моя жизнь, моя любовь, мой драйв — пришли ко мне через…
Боль!
Ты заставила меня, ты заставила меня поверить! Поверить!*
Резкие движения сменились мучительно долгими и томительными. Тело уже вибрировало от предвкушения и сгорало под широкими сильными ладонями. Огонь, который загорается каждый раз, стоит Ханта оказаться рядом, огонь, который я отчаянно тушила в себе все это время, Огонь, который способен поглотить меня полностью, не оставив и горсти пепла, этот огонь вспыхнул, получив долгожданную свободу. Ярко, сильно, горячо. Теперь я не могла им управлять, этот ручной зверь принадлежал Арчи. И брюнет знал это.
И поцелуи, бесконечное множество поцелуев, судорожных, отчаянных. Глотки ночного воздуха, в перерывах между ними и снова: ощущение горячего языка в моем рту, упоительное, отзывающееся в каждом нерве. Поцелуи парня беспорядочно покрывали мое тело. Везде, куда могли дотянуться его губы, я чувствовала их прикосновение.
Арчи Хант
Как можно нежнее укусив ее хрупкое плечо, я вошёл до упора, вызвав очередной вскрик. О да. Музыка, лучшая песня для моих ушей льётся из ротика этой девочки прямо сейчас.
Как же круто изменилась моя жизнь. Я мечтал заставить ее кричать от боли, а сейчас я хочу, чтобы она вечно кричала подо мной. Или на мне. Это уж как пойдёт.
Ведомый своими мыслями, я обхватил её стройные ножки, любовно сжал их, и провёл ладонями по липкому от пота телу до талии. Скользнув под спину, я потянул Вею на себя. Девушка сразу среагировала на мои движения, обвив тонкими руками мою шею, а ногами взяв в плотное кольцо мою талию.
Держать ее на весу, заставляя девушку двигаться вверх-вниз, эротично выгибая спину и откидывая голову — это было дико. Слипшиеся воедино тела скользили и терлись друг о друга. Казалось, что сила трения скоро воспламенит нас. Кажется, я всерьез видел пару искр.
Я задыхался, но не от бешеного ритма, который сам задал, а от ее запаха. Точнее, я хотел задохнуться.
Дышать, дышать, дышать и не надышаться.
Я уткнулся в ее шею, продолжая двигать бёдрами и наслаждаясь тем, как ее спина выгибается с каждым новым толчком.
Она пахла, как экзотические сладкие фрукты, дорогие духи и солёный пот. Как море Санта Луи в самый жаркий, нещадно опаляемый солнцем день. Ее аромат был горячий. Казалось, его можно попробовать, ощутить сладость и тепло на языке. И мне было недостаточно просто дышать ей, я снова и снова пробовал ее вкус: облизывая, прикусывая, беспорядочно целуя. Шею, ключицы, бледно-молочного цвета груди с розовыми сосками, ложбинку между ними и снова шею.
Неожиданно девушка перехватила инициативу, толкнувшись бёдрами мне на встречу и стала двигаться все сильнее, желая подчинить меня своему ритму. Вот маленькая демонесса. Что ж, хочет бразды правления? Пусть получает.
Я схватил Вею на руки, ни на секунду не желая выходить из неё, и повернувшись, сам оперся о капот, посадив не сверху.
Крошка властно посмотрела на меня сверху вниз, сверкнула из-под чёрных изогнутых ресниц волшебными глазами и быстро вошла во вкус. Схватив меня за плечи и не стесняясь впиваться в кожу ноготками, она с упоением двигалась на мне. Грудь терлась о грудь. Движения становились все более энергичными, стремительными.
Я обрисовывал руками силуэт девушки, скользил пальцами по позвоночнику, цеплялся за бедренные косточки и с силой сжимал их, заставляя мою наездницу вскрикивать и всхлипывать снова и снова.
Я подался назад, чтобы видеть ее лицо. Глаза закрыты, ресницы дрожат. Губы наоборот полуоткрыты, вызывающе, маняще. Ее короткие волосы взмокли и пряди прилипли ко лбу, вискам. Одна из наиболее длинных прислала чёрной полоской к шее. Чёрное на белом.
Тело в моих руках то изгибалось, мягко и изящно, то напрягалось, как натянутая струна. Все звуки вокруг нас умолкли, осталось лишь дыхание в рваный, но все же унисон, и биение собственного сердца, которое билось как одержимое и отдавалось колоколом в ушах и голове. Да взорвись мир вокруг нас: я бы не заметил.