Когда герр Бенкендорф вышел из комнаты, его доверенный слуга, гонец из Туррипарвы, вошел и с почтительным поклоном сообщил Вивиану, что лошади готовы. Три часа спустя Вивиан Грей в сопровождении государственного гонца остановился в гостинице. Хозяин и слуги кланялись с нарочитым подобострастием, увидев Грея с таким сопровождающим, и через несколько минут по всему Райсенбургу разошлась новость о том, что назначение заместителя премьер-министра - «дело решенное».
КНИГА 8
ГЛАВА 1
Хозяин «Грандотеля Четырех наций» в Райсенбурге был расстроен внезапным отъездом высокого гостя, но в какой-то мере утешился, с большой выгодой продав полномочному посланнику дормез, недавно полученный в счет сомнительного векселя у проигравшегося русского генерала. На этом удобном транспортном средстве несколько часов спустя после прибытия в город мистер Вивиан Грей въехал в ворота гостиницы «Союзные державы». Эспер Георг приехал в гостиницу примерно полчаса спустя
после своего господина, он следовал за экипажем на наемной лошади, ведя под уздцы Макса. Курьер расчищал перед ними дорогу, дабы способствовать скорейшему прибытию полномочного посланника великого герцога Райсенбурга в пункт назначения - заказывал лошадей, устранял препятствия и заранее платил форейторам.
Вивиан никогда раньше не путешествовал так быстро и с таким шиком.
Наш герой закутался в плащ и натянул на глаза дорожную шляпу, хотя был один из самых жарких дней этой невероятно жаркой осени. Он погрузился в мечты, и все его мысли занимала лишь эрцгерцогиня, в ушах его звучали только слова Бенкендорфа, но ни по поводу личности первой, ни по поводу слов второго у него не было никаких определенных идей.
Вивиан ехал несколько часов - это показалось ему вечностью и мгновением. Вдруг его вывели из оцепенения - кто-то открыл дверь его коляски. Он вздрогнул, как человек, которого разбудили после крепкого вязкого сна, хотя глаза его всё это время были открыты. Навязчивое вторжение совершил курьер, который, поклонившись, сообщил его светлости, что они уже на границе Райсенбурга, ему очень жаль, что приходится побеспокоить его светлость, но он нижайше просит позволения вручить мистеру Грею паспорт.
- Это для Вены, - продолжил курьер. - Частный паспорт, сэр, выданный премьер-министром, с ним вам будут оказывать всемерное содействие.
Карета снова помчалась к следующей почтовой станции, они проехали примерно полмили, но тут позади раздался громкий крик Эспера Георга, путешественники внезапно остановились. Для измученного сознания Вивиана быстрое движение коляски служило неким утешением, оно будоражило кровь и спасало от мыслей, поэтому он уже собрался спросить, в чем причина остановки. Эспер Георг подъехал к коляске.
- Добрейший сэр! - глядя как-то по-особенному, воскликнул Эспер. - У меня для вас пакет.
- Пакет! От кого? Говори же! Отдай его мне!
- Тише! Говорите тише, мой добрый господин. Ради вас я собираюсь совершить гнусное предательство, и вспыльчивое слово - единственная награда за мою неосмотрительность.
- Мой славный Эспер, не мучай же меня!
- Не буду, мой добрый сэр. Дело в том, что я не мог отдать вам пакет, пока этот лицемерный негодяй ехал с нами, или пока он еще находился в поле зрения. «По правде говоря», как говаривал мастер Рудольф... !
- Но что с пакетом?
- Будьте осмотрительны и не торопитесь, мой добрый сэр! - как сказал привратник Хансдрих, когда я пил глинтвейн, а он стоял на холодной лестнице...
- Эспер! Ты хочешь, чтобы я рассвирипел?
- Клянусь святым Хубертом! - как имел привычку клясться тот достойный господин, гофмаршал. Я...
- Это уж слишком. Какое мне дело до пустословия всех этих людей?
- Ну уж нет, мой добрый сэр! Это пустословие служит доказательством того, что все мы рассказываем историю по-своему, и тот, кто слушает историю, должен позволить дыханию рассказчика выходить из его собственных ноздрей.
- Ну же, Эспер, говори! Мне читает нотации мой собственный слуга - ничего более странного со мной никогда не случалось.
- Мой добрый господин! Не говорите мне столь горькие слова - ведь вам удалось выбраться из сложной ситуации, сохранив голову на плечах. Пакет - от дочери Бенкендорфа.