Двенадцатого июля в Мельбурне состоялся первый спектакль. «Двенадцатая ночь» прошла отлично, а прием «Дамы с камелиями» опроверг прогнозы критики. Играть перед современной публикой мелодраму, которая покорила театралов конца XIX века, в самом деле, было безумием, «героически-бессмысленным подвигом» — по точному определению советского театроведа А. Г. Образцовой. Сто лет назад в «Даме с камелиями» выступали Сара Бернар и Элеонора Дузе, постановка пьесы оказалась событием такого масштаба, что о нем писал Шоу, а исполнение роли Маргариты Готье позволяло говорить о борьбе направлений в сценическом искусстве.
Современного зрителя интригой «Дамы с камелиями» не увлечешь. Единственный выход — заставить его сопереживать, сделав участником каждой мысли, свидетелем рождения каждого чувства героини, заставить понять трагедию отвергнутой любви в век разводов, абортов и сексуальной революции.
Играла Вивиен Ли сдержанно, и позднее, в Сиднее, ее даже упрекнули, что публике не потребовались платки в финале. Что ж — играть «страсти» она не собиралась и всегда предпочитала поверхностной эмоциональности чувство из глубины. Рецензенту стоило бы вспомнить, как Шоу описывал игру Дузе: «…мы без труда оценим благородство игры Дузе… Какая-нибудь темпераментная актриса, играя в «Даме с камелиями», легко приводит нас в волнение картиной горя и пароксизмов чахотки, одновременно пробуждая в нас дешевое и, в сущности, подлое ощущение, не слишком отличающееся от того, которое публичная казнь или другая гнусность вызывает в любителях подобных зрелищ. Метод актрисы другого типа отличается от этого, как свет от тени. Она показывает, что человеческое горе в силах выразить себя только тем, что оно молча взывает к сочувствию… прячась от близких из-за боязни возложить на них свое бремя. Именно в такой интерпретации сценической поэмы о Маргарите Готье и заключен секрет неотразимого обаяния Дузе».
Здесь же ей напомнили, что она — не актриса инстинкта. Наоборот, каждая деталь найдена заранее и повторяется из спектакля в спектакль без изменений. Вот глупость! Не бывает одинаковых спектаклей. Каждый раз один и тот же жест звучит по-разному. Инстинкт — это прекрасно, только еще лучше, если он опирается на продуманный рисунок роли. Почему интеллект объявлен врагом актера? Шоу не назовешь реакционером, таких актрис, как Дузе, сегодня не встретить, а ведь драматург восхищался в Дузе как раз слиянием интеллекта и инстинктивного творчества: «Если… критик будет внимательно изучать созданный ею образ Маргариты Готье, ему станет ясно, что отдельные и на первый взгляд простые приемы ее игры — это совокупность множества разнообразных приемов, задуманных первоначально независимо друг от друга, потом добавляемых по одному к роли и наконец в результате многолетней эволюции слившихся в единое и нераздельное сложное целое… За каждой деталью — годы труда, физического и умственного, да, труда и мысли, а не просто практики и навыков… Такой труд требует колоссального духовного напряжения. Оно и делает Дузе такой исключительной актрисой. Ее труд в высшей степени интеллектуален…»
Сколько бы ни упрекали ее в интеллектуальности, «Дама с камелиями» прошла с успехом. Хелпману предложили перенести постановку на Вест-Энд после возвращения. Слишком рано, слишком тесно в Лондоне двум леди Оливье.
До конца года труппа выступала в Брисбене, Сиднее, Аделаиде. Вивиен Ли не имела ни минуты покоя: восемь спектаклей в неделю, бесконечные приемы, жара, да и роли-то нелегкие. Бесспорно, как ни сыграй она Маргариту Готье, время романтических ролей прошло, и все-таки она сделала невозможное: выдержала шесть месяцев гастролей без болезни, вела себя так, как будто она самая здоровая и выносливая в труппе, и выступала с постоянным успехом.
Австралийское турне завершилось 17 марта в Окленде, но Вивиен Ли не хотела отдыхать. Через двенадцать дней, в Мехико-сити, начинались гастроли по Латинской Америке. Посоветовавшись с друзьями, Вивши Ли исключила «Поединок ангелов» — зрителям было бы проще следить за сюжетом хорошо известных пьес. Полтора месяца труппа показывала «Двенадцатую ночь» и «Даму с камелиями» в столицах Венесуэлы, Перу, Чили, Аргентины, Уругвая и в двух городах Бразилии — Сан-Пауло и Рио-де-Жанейро. Утомление заявило о себе первыми признаками депрессии, и Мерривейл спешил в Англию, но Вивиен Ли не торопилась: ей хотелось узнать мнение американских друзей о ее решении выступить на Бродвее в музыкальной комедии.
До этого актриса пела только в «Шорохе южных морей», где музыкальные номера не имели самостоятельного значения, и — в гостях. «Она обычно становилась у пианино, отрешившись от всех окружающих, и пела хриплым, интимным, почти тоскливым голосом. Казалось, она знает слова всех популярных после 1930 года песен», — рассказывает журналист Р. Дуглас-Хьюм.