Возвращение к иконе после окончания кризиса (843 г.) было медленным, так как большой художественный всплеск произошел только в конце IX в. Сначала вернулись к иконоборческим сюжетам и первым опытам в рисовании, которые проявились в мозаиках самых крупных церквей, например Святой Софии в Фессалонике. Византийские ремесленники достигли зрелости только в X в. Несколько панно в храме Святой Софии в Константинополе свидетельствуют об этом обретенном мастерстве, но только в следующем веке появились блестящие доказательства тому в ансамблях Хосиос Лукас в Фокиде, в Неа Мони на Хиосе и Дафни около Афин, Святой Софии Киевской, в нартексе церкви Успения в Никее, во всех постройках аристократии XI в. и самих Константина IX и императрицы Зои в Святой Софии Константинопольской. С XII в. называют мозаики кафедрального собора в Серрах в Македонии и Святого Михаила в Киеве, но самыми впечатляющими примерами с эстетической и иконографической точки зрения являются постройки норманнских королей в Чефалу, придворная часовня и Марторана в Палермо, собор в Монреале, также собор Святого Марка в Венеции, но это позднее.
Иконографическое содержание этих мозаик было одинаковым начиная с конца IX в. или начала X в.: теме рая, которая преобладала в эпоху Палеологов, отныне предпочитают тему Царства Божьего и его подданных, лучше всего это использовали в архитектуре церквей, которые сами по себе символизируют модель воображаемого сотворенного мира — возвышающийся над кубом купол. В этом видимом мире расположены образные символы согласно месту, которое занимает каждый член христианского сообщества: на вершине купола находятся Иисус и его ангелы, потом следуют святые, живущие около Бога, затем сцены из Евангелия, соответствующие крупным церковным праздникам и объявляющие о Воплощении, — что содержится в основе универсального мира Иисуса и связано с жертвой святого причастия, которая, как считается, повторяет его. Мозаики без изменений отражают иконографические темы IX–XIII вв., и те эстетические изменения, о которых говорят специалисты, на самом деле незаметны. Напротив, в настенной живописи был достигнут определенный прогресс; будучи более дешевой, она покрывала памятники. Самое старое свидетельство — это часовня Хосиос Лукас в Фокиде, но самые известные находятся в Каппадокии: повествовательные циклы на накладных полосах как в старых базиликах или в последовательности литургического года, о чем мы еще будем говорить. Без сомнения, больше всего с искусством столицы связаны фрески Нерези в югославской Македонии (1164 г.) и Святого Димитрия во Владимире в России (1198 г.) — крупные произведения византийского искусства. Все настенные изображения эпохи отличаются взвешенностью и соразмерностью, а также мастерством, с которым они приспособлены к опорам или всему сооружению в целом, что еще больше способствует созданию ощущения величия и спокойствия.
Миниатюра развивалась таким же образом, но дольше оставалась близкой к образцам, черты которых она заимствовала, придавая произведениям значительное разнообразие. Самые известные из них: «Гомилии» Григория Назианзина, хранящиеся в Париже (880–883 гг.), Библия библиотеки Ватикана (после 940 г.), Псалтырь в Париже и «Менологии» Василия II второй половины X в. Мастера Константинополя преуспели в этом размеренном стиле, произошедшем из подражания древним образцам, который преобладал до 1204 г. Для него характерны мотивы классической традиции в сочетании со специфическими византийскими чертами — своеобразной композицией, приемами работы с пространством и одухотворенностью в изображении человеческих лиц. Библия, Псалтырь, собрания гомилий богато иллюстрировались в XI и XII вв., украшались многочисленными миниатюрами. Эти шедевры отличает живописность, экзотика восточного стиля одеяний и растительных орнаментов, сочетающиеся с эмоциональностью и изяществом в передаче обаятельных образов детей и ангелов. Роскошные миниатюры сверкали золотом и многоцветьем, великолепно исполненные с редкой изысканностью.