От неожиданности юноша выронил ящерицу, с которой играл. Зеленое создание медленно поползло по песку, наслаждаясь теплом костра и не думая убегать. Удивленные глаза Романа впились в бледное лицо господина.
- Возьми этот кошелек. В нём тридцать восемь солидов[12]. Отдаю почти всё, что у меня есть. Себе я оставил только немного денег, чтобы добраться до Скупы. Там меня уже ждут. Книги я заберу с собой, остальное - тебе. Продав лодку, ты сможешь выручить еще немного. Нас обоих ждет долгое путешествие и много неизвестного впереди.
- Мы не вернемся в Италию, господин?
- Никогда. Слышишь, никогда. Я покидаю этот мир. Он сделался теперь смертельно опасным. Мой путь лежит за Дунай. Только там жизнь для меня не имеет столько риска. Дорога одна. Даже к франкам я не могу бежать[13].
- К варварам, господин?
Роман невольно представил лес с деревьями бесконечной высоты и злые, жестокие лица его обитателей. Они питаются сырым мясом, не знают семьи, они язычники и коварные воры. Они еще более свирепы, чем варвары, которых он видел на родине. В диких землях нет закона, нет порядка, нет ничего, кроме страха. Верная гибель ждет любого попавшего туда. Не даром этот суровый край породил столько жестоких народов, опустошивших и разрушивших великую империю.
Их глаза на мгновение встретились. Роман стряхнул с щеки песок и опустил взор. Валент поймал мысли слуги.
«Варвары грубы нравом, часто жестоки в своих нелепых обычаях. Но они такие же люди, как и мы, только проще и честней. Они не юлят как змеи, а говорят твердо. Они выполняют обещания, насколько я их знаю. В этом их притягательная сила и главная опасность. Разве они виновны, что мы довели свой мир до такого состояния, что он рухнул под ударами первых германских топоров? - сказал благородный римлянин одному себе. Он сам сейчас нуждался в могучей поддержке аргументов. Ничто не было известно ему наперед.
Некоторое время оба хранили молчание. Слушали треск раскаленных углей. Легкий ветерок разбрасывал по песку серый пепел. Проносясь над водой, кричали чайки.
- Да, старый друг… Наверное, это будет вечное изгнание. Иногда я думаю, что сам изгнал себя из этого распятого мира. Теперь я для тебя просто Валент. Выслушай меня до конца. Есть еще кое-что, о чем я бы хотел тебя попросить.
- Я слушаю, тебя благородный… - произнес юноша запинаясь.
Он вновь ощущал неуверенность господина, его растерянность и разбитость. «Пройдет ли это когда-нибудь? Обретет ли жизнь его смысл как прежде?»
Валент снял с руки старинный перстень и протянул Роману. На золотом украшении в ярком камне была вырезана длинноволосая дева с опущенным копьем. Две латинских буквы скрещивались на нем, образуя узор, напоминавший облака.
- Ты, конечно, узнаешь этот перстень, что я унаследовал от отца. Посмотри на него ещё раз. Когда ты снова увидишь этот предмет, знай - мне нужна твоя помощь. Я не собираюсь умирать! Разве ты этого не понял?
Роман вздохнул и попробовал улыбнуться.
- Сейчас я прошу тебя только об одном. Поселись в Константинополе. Открой своё дело, как ты давно хотел. Займись тканями. Помню, что ты знаешь в них толк, и не раз спасал меня от ошибок.
- Бывало, - робко согласился юноша.
Он не чувствовал уверенности в своих силах, хотя прекрасно сознавал, что не лишен способностей. Все случившееся было неожиданным, странным, непонятным. Роман надеялся, что Валент пожелает переселиться на восток и оставит его у себя. Жизнь в крупном городе была бы лучшим решением. Юноша нашел бы себе подругу, не такую скверную, как в первый раз в Равенне, когда ленивая толстая торговка завлекла его в свою постель. Он, может быть, женился бы на ней. Все было бы иначе. Понять Валента молодой слуга не мог. Разве у господина больше нет денег? Разве у него совсем не осталось друзей?
- Вспомни, в Равенне я чуть было не купил гнилое платье? Как уверял меня хозяин! Он даже говорил, будто ткань доживет до второго пришествия. И какой убедительный бас был у этого проходимца. Ты удержал меня от ошибки.
- Семейную лавку получил мой брат, а мне…
Горечь наполнила сердце юноши. Но он не выругался, как вначале хотел, а лишь мысленно произнес: «Прости им господь мои обиды».
- Тебе не досталось ничего. Знаю. Теперь я и сам больше ничего не имею. В столице империи у меня нет никого. Но в Филипополе живет один ветеран. Он торгует чем-то на рынке. Зеленью, кажется. Когда устроишься, дай ему знать о себе. Найти его нетрудно. Он передаст мне твой привет. Его имя Тетрик.
- Мне все понятно, - печально произнес Роман. - Но почему нам не пойти вдвоем дальше вдоль берега? Разве безопасно путешествовать пешком по этим одичавшим землям? Здесь наверняка полно варварских шаек.
- Пусть так. Но здесь немного людей, а это для меня сейчас самое главное. Я пойду один. На море мы могли бы вскоре натолкнуться на римский корабль. Ты знаешь, что мне нечем ответить на вопросы врагов. Не разделяй, просто пойми. Таково мое решение.
Молодой слуга робко улыбнулся.
- Хорошо, - сказал он.
«Вот и прекрасно, мой мальчик», - с жалостью подумал Валент.
- Теперь дай мне тебя обнять, потому, что я не знаю, встретимся ли мы вновь. Не возвращайся на родину. Это дорого может обойтись. Много людей помнит, чьим слугой ты был. Верным, хорошим слугой. Восток ничем не хуже старого Рима. Чудо помогло нам вырваться, пускай чудеса охраняют нас и впредь. Ты ведь в них веришь?
Они обнялись. Валент вытащил из лодки мешок с книгами и один из мечей. На мгновение он задумался, а потом, повернувшись к Роману, сказал:
- Если человек, что придет к тебе от меня, будет с этим оружием, значит… Значит это мой последний привет, хотя я надеюсь еще пожить.
Лицо Романа сделалось совсем мрачным. Глаза покраснели от неволившихся слез. Юноша шмыгнул носом и попробовал улыбнуться.
- Не печалься, - твердо добавил Валент. - Все, думаю, отлично сложится. Просто в жизни приходится рисковать. Помни об этом и ничего больше. Удачи нам обоим, Роман! Константинополь понравится тебя. Это прекрасный город. Такой, каким когда-то был Рим. Пусть Фортуна закроет тебя своим крылом от любых бед[14]!
- Да хранит тебя бог, Валент! Ты лучший человек, которого я встречал, хотя и не веришь ни во что…
Поднимаясь на песчаный холм, Валент помахал рукой бывшему слуге. Что-то внутри него сжалось. Расставание с Романом превратилось на мгновение в прощание с далеким домом. «Прощай Италия, - подумал он. - На веки прощай и будь проклята мной, как прокляли тебя боги». Валент поправил съехавший с плеча тяжелый мешок, где кроме книг была лишь сухая лепешка и фляга воды. Его крепкие ноги сделали новый шаг. Он не оглянулся. Не только Роман, все, оставленное позади, смотрело ему вслед.
7
В пути Валент повстречал женщину. Не разгибаясь, она собирала какие-то травы на душистом пригорке. Ласточки кружились над землей, хватая клювами встревоженных насекомых. Их голоса разрезали тишину пустынной в этих местах природы.
- Доброго дня! - сказал Валент, сходя с проселочной дороги.
- И тебе доброго дня, путник! - ответила женщина, разогнувшись и показав морщинистое загорелое лицо. Черные с проседью волосы были небрежно собраны в хвост, а синяки под глазами выдавали недостаток сна.
- Далеко еще до Скодры?
- До Скодры? О, путник, тебе еще много недель предстоит пройти. Иисус и все святые тебе в помощь. Разве отсюда туда можно добраться? Это ведь так далеко! Никогда там не была, - вздохнула женщина, утирая со лба пот.
- Мне говорили, что если идти этим путем, то получится быстрей. На старой римской дороге небезопасно.
13
Франки - германское племя, завоевавшее в V веке римскую Галлию и образовавшее на ее территории собственное коралевтсво.