Ещё И. Осэр отметил как палеографический курьёз одну странную особенность Vat. 735 — рукописи, которая вклинивает в рассуждения о втором способе молитвы конец трактата, затем сразу переходит к третьему способу (опуская остальную часть рассуждений о второй молитве), но повторяет при этом снова второй раз конец трактата (причём с новыми ошибками!).
По нашему мнению, учёный не уделил должного внимания этому поистине странному феномену и напрасно не постарался объяснить его. Между тем во время работы над переводом у нас возникли если и не точно такие же, как у писца Vat. 735, искушения поменять местами части трактата, то, во всяком случае, серьёзные недоумения.
В «вопросо-ответной» части проводится довольно неожиданное сопоставление четырёх ступеней Иоанна Лествичника и трёх способов молитвы. Автор доходит до того, что третьей степени «совершенного мужа» (кажется, именно к мужу, а не к юноше, занятому псалмопением, относится мысленная брань, хотя грань здесь между второй и третьей ступенями расплывчатая) он приписывает молитву второго образа, раскритикованную ранее, причём оказывается, что «совершенный муж» предаётся второму способу молитвы чуть ли не постоянно (καὶ πάλιν τῇ δευτέρᾳ προσοχῇ καὶ προσευχῇ ὡς τὰ πολλὰ προσεδρεύει)! Между тем, хотя второй способ молитвы и лучше первого, он все-таки является «ночью» (пусть и «полнолунной») и «мраком ума», а практикующий вторую молитву лишается мзды, окрадывается тщеславием и порицает других. Гораздо резоннее было бы связать все четыре степени Лествичника только с третьим способом молитвы, не упоминая об отвергнутых первом и втором, вместо того чтобы проводить неясные и смутные параллели между восхождением на четыре ступени и разными образами молитвы. В начале трактата третий способ характеризуется скорее некоторыми техническими приёмами (с необходимой приуготовительной частью), в то время как в конце сочинения третий образ фактически вбирает в себя два предыдущих, а его отличия касаются прежде всего последовательности ступеней, нежели способа молитвы. Любопытен и порядок числительных — «второе и первое внимание» — в конце трактата при описании построения стен духовного дома. Возведение стен описывается не столько как достойная оборона взрослого мужа, которому подобает наносить превентивные удары при появлении противника (третий способ молитвы), но как глухая оборона и чуть ли не капитуляция (διαδιδράσκοντες) второго образа. Следовательно, речь идёт о втором способе, который вполне естественно и упоминается сначала при перечислении. Упомянутый же после него первый образ молитвы рискует употреблять только опытный старец, который может взирать на небо очами, но и то изредка и ненадолго из-за опасностей такого способа молитвы. Иными словами, в результате оказывается некоторое смещение акцентов: если в первой части первые два образа молитвы критикуются сами по себе, то из второй половины трактата следует, что они возможны и даже полезны, но только совершаемые правильно и в свои череды.
В итоге можно составить такую схему соответствия трёх способов молитвы четырём ступеням духовного восхождения и трём этапам построения духовного дома:
3. Правильная молитва (относится не только к 1-й и 2-й, но ко всем «ступеням восхождения»)
(3–2. То же, что предыд. пункт, или переход к след.?)
2. Внутренняя умственная молитва, возмущаемая постоянно внешними чувствами
1. Внешняя молитва
1. Умаление страстей
2. Псалмопение
3. Брань мужа
4. Мудрость старца
1. Фундамент
(1–2. То же, что предыдущий пункт, или переход к след.?)
2. Стены
3. Кровля
Из этой таблицы видно, что в трактате имеются, конечно, определённые закономерности в логическо-композиционном построении, но некоторая «несостыковка» очевидна. Из этого можно было бы сделать некоторые далеко идущие выводы — например, что вопросо-ответная часть трактата является позднейшим дополнением-схолией. Схолиаст (заявил бы автор такой несуществующей гипотезы) пытается совместить учение о трёх способах молитвы со ставшей классической Лествицей прп. Иоанна, искусственно разделяя последнюю (как известно, тридцатиступенчатую[469]) на четыре стадии, к тому же все время повторяясь и впадая в противоречия со сказанным в начале трактата о сути первых двух молитв. Стилистика вопросо-ответной части и предшествующей ей, если мы не ошибаемся, не выдаёт какого-либо приметного сходства.
469
Если же говорить только о «различных видах безмолвия», то и здесь прп. Иоанн Лествичник сначала выделяет восемь видов, точнее причин, по которым ищут безмолвия, «и одни из них Богу приятны, а другие неприятны; восьмой же вид, без сомнения, носит печать будущего века» (PG 88, 1105 C; слово XXVII, 30 по рус. пер.), и только затем говорит о собственно деланиях безмолвия (там же, 33).