Μ. П. Алексеев, Н. И. Балашов, Д. Д. Благой, И. С. Брагинский, А. Л. Гришунин, Б. Ф. Егоров, А. А. Елистратова,
Д. С. Лихачев (председатель), А. Д. Михайлов, Д. В. Ознобишин (ученый секретарь), Ф. А. Петровский, Б. И. Пуришев,
А. М. Самсонов, С. Д. Сказкин, С. Л. Утченко, Г. В. Церетели
От переводчика
Византийские сказания принадлежат к памятникам мирового значения. Распространившись по всему восточному и западному христианскому миру, они обогатили литературы-преемницы и оказали влияние на ход их развития. Особенно велика была роль византийских сказаний в славянских странах, в частности на Руси и в России нового времени: их прилежно переводили древние русские агиографы и использовали в своем творчестве многие русские писатели — Радищев, Герцен, Достоевский, Толстой, Гаршин, Лесков, Ремизов и др.
Как это присуще литературе далекого прошлого, в византийских сказаниях два слоя — живой, выдержавший испытание временем, и мертвый, т. е. принадлежащий только эпохе их создания.
Басни Эзопа — возьмем родственный агиографии тоже дидактический жанр — не утрачивают своих новеллистических качеств, составляющих их пережившую свое время ценность, под влиянием плоских или эпохой возникновения обусловленных выводов, которые завершают повествовательную часть басни, вроде: «малая выгода в настоящем лучше большой в будущем» (№ 18) или «басня показывает, что невозможно обмануть божество» (№ 36). Не страдают прямолинейной религиозной дидактикой и византийские сказания: в обоих случаях наш глаз непроизвольно делает необходимую для современного восприятия поправку.
Чтобы по возможности ограничить потребность в такого рода коррекции, предпочтение при отборе текстов оказывалось памятникам народного стиля, где абстрактной дидактики меньше и отсутствует слишком на сегодняшний вкус громкая риторика. Иногда мы не могли предложить перевода примечательных и даже первостепенных образцов этого стиля из-за слишком большого объема текстов (житие Антония Великого, принадлежащее перу Афанасия Александрийского, или житие Андрея Юродивого), отсутствия публикаций (старшая версия жития Василия Нового) или их недоступности. Несмотря на субъективность антологической компоновки, мы надеемся, что у читателя все же составится представление о византийской агиографии, не искажающее ее подлинного облика.
Работу над «Византийскими легендами» неизменно сопровождала поддержка и интерес моего покойного друга А. Н. Егунова, о котором я вспоминаю с чувством глубокого почтения, благодарности и любви. Я рада, что и в этой книге, литературную редакцию которой он должен был осуществить, я еще успела воспользоваться советами А. Н. Егунова — его рукой отредактированы «Раскаяние Пелагии», «Житие Симеона Столпника» и №№ 22, 34 и 70 «Лавсаика» Палладия. В беседах с А. Н. Егуновым для меня также определилось решение многих трудностей, неизбежно возникающих у переводчика текстов, не имеющих традиции литературной передачи на русский язык.
Д. С. Лихачеву я обязана глубокой благодарностью за попечение о «Византийских легендах» от первых неопределенных замыслов до окончательного завершения работы. Также благодарю всех моих коллег и друзей, к которым мне не раз приходилось обращаться за помощью и советом.
Жизнь и деяния святых бессребреников Космы и Дамиана
Во дни царствия господа нашего Иисуса Христа к скончанию пришло всякое заблуждение и почитание демонов. Во времена те жила некая благочестивая и богобоязненная женщина по имени Феодота. Все дни жизни своей она придерживалась всяческого благочестия и, живя по заповедям божиим, родила святых Косму и Дамиана.[1] Когда они родились, блаженная Феодота растила их во всяческом благочестии и обучила священному писанию. А дух святой вразумил врачебной науке, чтобы исцеляли по слову евангелия «всякий недуг и всякую немощь не только в человеках, но и в скотах»,[2] так что исполнилось реченное пророком: «Человеков и скотов хранишь ты, господи».[3] А недуги, которые врачевали святые Косма и Дамиан, таковы: именем Иисуса Христа слепым они возвращали зрение, хромым способность ходить, увечных делали здоровыми, изгоняли демонов и по дарованной им благодати исцеляли всякую немощь в теле человеческом. За врачевание никогда не брали они ни с кого мзды: ни с богатого, ни с бедного, исполняя заповеданное Спасителем: «Даром получили, даром давайте».[4]
1
Греческая церковь знает несколько святых этого имени: азиатских Косму и Дамиана, о которых рассказывает настоящее житие, римских и арабских.
2
«… всякий недуг и всякую немощь…». — Матф. 4, 23; 9, 35; 10, 1.*
*