— Слушай, Кира, как сказать по-сербски: «Кончай хуйней страдать»?
На мой недоуменный взгляд генерал дружелюбно пояснил:
— Костя плачет: то всё в телефоне сидел, а теперь плачет.
Он был искренне встревожен о сербе. Не дождавшись ответа, генерал вернулся утешать собутыльника известным русским способом — подливая ему в стакан.
13
Шармант не мог молчать долго и он принялся рассказать о своём знакомстве с Аркадием:
«Я познакомился с Арье лет 20 назад. В Москве. В будущем. Там же, в будущем, 41 год назад — голова кружится, как представишь всё это — я родился в рыбацкой деревне под Муандой — это главный порт в Заире. Я — банту, а здесь я всем говорю, что я бербер из Марракеша. Мавр. Так им понятней.
Когда мне было 18, я приехал в Москву, учиться в Ветеринарной академии. Денег не хватало, подрабатывали, кто, чем мог. Мы были молодые. Моя невеста Джэнифер стала продавать быстрый секс на соседнем проспекте. Я, сначала, устроился гардеробщиком в кафе. Местные бандиты хотели избить меня, они не любили чёрных. Я поговорил с ними, в результате, мы подружились. Я стал для них искать покупателей на краденые вещи, продавал их через ларьки. С Арье мы познакомились в антикварном магазине, он искал агентов со связями. Ему понравилось, что я говорю на нескольких языках. В то время он продавал монеты и прочие «византийские древности» через антикварные магазины (потом на выручку покупал золото и привозил его сюда, в Константинополь). Работа агента была не сложная, а платил он, поначалу, хорошо. Но когда дело наладилось, ему стало жалко платить большие комиссии. Он стал искать агентов подешевле, а потом открыл собственный антикварный магазин. Меня он уволил, заплатив только половину.»
(На меня упало несколько капель: дорога пересекла акведук, процессия прошла под одной из арок.)
«В общем, — продолжал Шармант. — я вернулся к моим дорогим бандитам, занялся наркотиками. Арье, тем временем, открыл новый бизнес: стал торговать мобильными телефонами. Он покупал в Москве новый айфон за 15 грамм золота, а у нас тут продавал за 10 солидов, то есть за 50 грамм золота.
В какой-то момент меня в Москве стали искать и бандиты, и полиция. Арье согласился пристроить меня здесь. Но наша любовь длилась недолго: мы поссорились, когда я «помог» ему погасить его долг мне.
Потом я работал то там, то здесь. Потом, когда началась осада, и появился Джустиниани, я нанялся к нему помощником. Он тоже оценил мой талант к языкам и мою общительность. Кроме этого, мне кажется, он почувствовал, что я знаю о вещах больше, чем прочие. Однажды, когда мы были одни, Джованни спросил меня…»
14
— Погоди! — перебил я его. Потея и задыхаясь, я трусил рядом с Шармантом, пытаясь не отстать. Я попытался переключить его на более актуальную для меня тему:
— Погоди, а как Аркадий попал в Москву, в будущее?
— О, это смешная история, мне рассказал её сын Арье, — Шармант с удовольствием приготовился рассказывать. — Причина всему — жадность Арье. Он очень жаден. Ты не можешь себе представить его жадность. Когда Арье теряет нуммий, он страдает. Буквально. Ему становится физически плохо… О чём мы говорили? Так вот, лет 20 назад, когда османы захватили проливы, еда в городе начала дорожать. И Арье, несмотря на всё своё богатство — вместе с женой, разделяющей его жадность — завёл огород на пустыре, недалеко от развалин стены Константина. Там, откуда ты и появился.
— Огород (orto)?! Он сам собирал капусту? — я был не вполне уверен в своем итальянском.
— Так вот, — легко перешагивая брошенную на дороге сетку с двумя дохлыми чёрными птицами, продолжал Шармант, — Там, в этом огороде он как-то открыл проход — в Москву, в будущее.
Пожалуй, я не узнал ничего нового.
— Слушай, — сообразил я, — А зачем вам здесь мобильные телефоны? Кому звонить?
15
Шармант не успел ответить: наша процессия остановилась и подбежавший неприятный коротышка в кирасе позвал его к носилкам. У носилок послышался негритянский бас Шарманта, перебиваемый слабым, но властным голосом генерала. Я стащил насквозь мокрый от пота свитер. Коротышка же — с бородавкой на переносице — всё время, пока Шармант отсутствовал, стоял напротив меня, похабно расставив ноги, и бесцеремонно рассматривал индийский орнамент на моей майке. Я старался не встречаться с ним взглядом и осматривал город вокруг.
Было заметно, что мы миновали заброшенную часть города — безлюдную, с заколоченными домами, с площадями, превратившимися в заросшие травой пустыри, с улицами, превратившимися в проселочные дороги.