Все вместе - и музыканты и юные певицы создавали такую потрясающую гармонию, что у некоторых гостей на глазах выступили слезы.
Даже веселый вельможа приумолк и посуровел лицом, а воевода, вперил в девушек немигающий взгляд, да так и слушал, опустив хмельную голову на свои пудовые кулаки...
Когда девушки закончили петь, гости одобрительно загудели, захлопали в ладоши, стали бросать им золотые и серебряные монеты, коих набрался полный поднос.
-Гляди, Алексаха, хорошие деньги можно добывать не только мечом, - усмехнулся воевода.
-Да, да, верно говорят, что когда- нибудь музыканты будут богаче воинов, - поддакнул вельможа, которому Алексаха перевел слова Яромира.
Но тут уж возмутился сам переводчик:
- Чтобы музыканты, да всякие циркачи были богаче нас?! Никогда в такое не поверю!
И подбоченясь, он уже хотел по привычке положить ладонь на рукоять меча, но вовремя вспомнил, что ни меча, ни кинжала, ни даже захудалого ножа у него с собой нет, как нет никакого оружие у всех допущенных во дворец русов...
Наконец, девушки ушли, а к музыкантам обратился император Константин. Он отер с хмельных глаз слезы и крикнул:
-Да, печалить вы умеете, ну а теперь сыграйте нам что-нибудь веселое!
И музыканты тут же ударили по струнам, забили в барабаны и задудели в свои дудки что-то такое залихватское, что ноги гостей сами так и норовили пуститься в пляс...
-Алексаха, - сказал воевода, - Ну что, потешиться с бабой заморской не хочешь, а то и с двумя?
-Нет.
-Чего так? - усмехнулся тот
-Не люблю.. И вообще с дурными бабами общаться - дурную болезнь можно подцепить.
-Дурную болезнь? - хохотнул воевода. - У меня от всех болезней - верной средство есть - Перунов корень.. И вообще, воин от одной болезни помереть может - меча острого. Ну, а впрочем, как знаешь. А я потешусь. Что скажешь, вельможа?
-Да-да, бабы. Хорошо. Я помню. Мы все устроим. Все как пожелает славный Яромир. Все как пожелает.
Но до женщин дело так и не дошло. Воеводу сгубило коварное вино из провинции Негев, которое он, в отличии от Алексахи, потреблял без всякой меры. В какой-то момент, Яромир вдруг клюнул носом и стал крениться на подушки дивана. Сидевший рядом вельможа ту же подал знак слугам и те, бережно подхватив его под руки, повели куда-то в глубины дворца. Вельможа поспешил следом.
-Куда? - взревел было воевода, - Ведите меня к моей дружине!
Сидящие за столом русы тоже заволновались. Но всех успокоил ласковый царедворец.
Император повелел оставить тебя во дворце, в особых гостевых покоях.
-Как дорого гостя, - почти пропел он.
Алексаха перевел.
-Куда? А как же дружина?! - не унимался хмельной воевода,- Нет уж, ведите меня к моим воинам в казармы. Я к императорским покоям не привык. В казарме на сене привычнее.
-О, это великая честь, отказываться нельзя, - затараторил тут любезный
вельможа. - Смертельная обида...Никак нельзя. Переводчик, переводи скорее.
Алексаха снова перевел.
-Ну что ж, во дворце так во дворце, - устало согласился воевода и поник было чубастой головой, потом вдруг, вспомнив что-то, крикнул:
-Алексаха, ты где, друже?!
-Здесь я, здесь! - отозвался тот из-за спин обступивших воеводу слуг.
-За мной....иди.. проследишь там... Греки же..
И снова поник отяжелевшей головой...
Глава 3
Глава 3
Воеводу привели в спальню и, не раздевая, положили на широкую постель под балдахином.
-Смотри, не давай ему спать на спине, а то как бы ненароком не захлебнулся, - предупредил царедворец Алексаху перед уходом. - Или быть может служанку оставить?
Спросил и подмигнул заговорщицки. Но юноша решительно мотнул головой.
-Никого не надо, сам справлюсь. Нам не впервой.
-Ну, как знаешь, А-лек-саха. Тогда до утра.
Едва вельможа со слугами ушел, воевода до этого спавший мертвецким сном, вдруг резко перекинулся на спину и, широко раскинув руки, захрапел так, что на прикроватном столике зазвенела ваза.
Алексаха подскочил, повернул Яромира на бок и положил тому под спину пару жестких валиков. То ли валики помогли, то ли воевода, наконец, успокоился, но лечь навзничь он больше не пытался.
В этот момент Алексаха показалось, что одна из закрывающих стены портьер чуть шевельнулась. Он мотнул гудящей от выпитого головой, с силой открыл и закрыл глаза. Быть может какая-то из греческих баб все-таки осталась по приказу сладкоречивого царедворца и теперь ждет удобного случая, чтобы разделить с ними ложе? Ну уж, точно, такие подарки Алексахе не нужны, а воеводе сейчас не до этого.