– Батька, дык мы эту падаль и не спрашивали, – за всех ответил Ослябь.
– Поставьте его на ноги. Сам поспрашаю.
Сильные руки вздернули живого татя кверху, поставив его перед сотником. На его бледном лице, испачканном грязью, еще непросохшей после дождя, виновато бегали глаза, не желая остановиться и взглянуть в лицо стоявшему перед ним человеку.
– А скажи мне, чмо болотное, кто ж ты у нас будешь? Трут или Умысл?
Осознав, что кривичи знают их имена, разбойник совсем скис, если бы не было больно, откусил бы себе язык, чтоб только не общаться со страшным лысым воином, по повадкам и внешнему виду явно варягом. Так ведь больно, а боли он боялся всегда.
– Ну? – взял татя за плечо рукой, сжав его, будто клещами.
– А-а-а! Я – Умысл. Трут вона, дохлый лежит. Это он в бабку из лука стрелил.
– Ага, а ты, значит, вроде как и ни при чем, просто погулять вышел. Так, что ли? Ну-ка, парни, снимите с него рубаху, оголите до пояса. Раз этот козел говорить не желает, надо будет его маленько помучить.
– Скажу! Скажу! Все скажу! Что ты хочешь услышать, боярин?
– Ну, это же совсем другой разговор. Давай, дружище, рассказывай все с самого начала. Хочу услышать, что ты нам будешь петь.
– Я петь не могу. Прости, у меня песни петь никогда не получалось.
– Ха-ха-ха! – русичи покатились от хохота, от словесной непонятливости рецепиента.
– Ох-хо-хо, ну насмешил, клоун. Ладно, не можешь петь – словами рассказывай. Давай, слушаем тебя.
От услышанного с лиц разведчиков сошли улыбки. Под боком обосновался матерый зверь, спланировавший действия убийц. Организовал для себя базу, нашел помощников. Что он будет делать дальше?
Не верить сказанному не было причин. Смущал только вопрос, почему грек траванул дружину Военега? Ответа на этот вопрос Горбыль найти не мог.
В тот же день бабку перевезли в городок, Ленку, естественно, тоже, оставив на хозяйстве в избушке домовитую нежить. А уже через два дня, вместе с уходом эскадры Рагнара Рыжего, в городок черепашьим шагом приползли слухи о том, что в землях соседнего боярина не все гладко. По ночам на селища нападают упыри, убивая людин и скот, не гнушаясь даже дворовыми собаками.
– Бред какой-то! – выразила свое мнение Галина. – Разве такое возможно?
– Еще и как возможно, – сощурилась бабка, услыхав такие речи. – Ведь чего удумал, мерзавец, он ведь сразу несколько ходов просчитал и исполнил. Сами смотрите, любезные мои. Оборотил боярина и дружину его в упырей – это, во-первых. Меня, старую, из строя вывел, конечно, он считает, что убили меня, это во-вторых, слухи до Гордеева городища дошли, это в-третьих. И наконец, вы, услыхав обо всем случившемся, пошлете помощь северянским селищам.
Бабка Павла призадумалась ненадолго и продолжила:
– Что собой упыри представляют, вы, конечно, не знаете. Посланная вами помощь, придя в селище, будет уничтожена, люди испиты и сожраны. Да он умелец, этот ваш византиец. Таких по округе днем с огнем не найти.
– Делать-то что, Брячиславна? Я так понимаю, тут без литры выпитой не разобраться, – зачесал в затылке Горбыль.
– Ленка пока в этом деле вам не помощница. Я поранена, тоже только вам обузой буду. Придется тебе, Санечка, самому постараться, а я научу как.
– Ты научи, а я уж постараюсь.
– Тогда слухай. Колдун обратил дружину Военега в упырей. В глухую полночь, выходя из могил, где лежат они нетленными трупами, рыщут по округе в поисках живой крови, оружия им непотребно, их оружие – зубы, крепкие, словно стальные капканы, сокрушают практически любую преграду, способны прогрызть дубовую дверь, лишь бы добраться до плоти человеческой.
– С тактико-техническими данными ясно. Ты давай, поведай, как их уничтожить, – попросил Сашка.
– Какой же ты нетерпеливый. Ты здесь не торопись, ты там, на месте, поспешать будешь, иначе смерть. Так вот, предрассветный крик петухов заставляет упыря мгновенно исчезнуть, сбежать или повергает его наземь. Найти его можно по следам, рассыпав в месте, куда он стремиться пройти, толченый мел, привезенный с меловых гор. По следу дойти до могилы, раскопать ее, а вытащив упыря из ямы, вогнать ему в сердце осиновый кол. И пусть там лежит, дожидаясь лучей Ярилы.
– Ага, я понял. Прихожу по утрени, ищу, нахожу. Кол в сердце хрясь и на солнышко греться. Правильно?
– Ну, в общем-то, да. Только вот послать бы гонцов к семи криницам, на воду которых в этом годе никто наговоров не делал. Я бы вам на крайний случай воды наговорила. Какая-никакая, а все ж защита.
– Ну и где ж их искать?
– А чего их искать. Местные знают. Пошлешь, боярыня?
– Пошлю, Павлина Брячиславовна.