Закономерны и понятны сообщения источников о родоплеменных отношениях, об общинах свободных земледельцев, о "племенах". Данные разноязычных нарративных и эпиграфических памятников говорят об этом в одинаковой мере. Таковы сведения сирийской "Книги химьяритов", таковы данные большой надписи из Мариба, в которой упоминаются "племена". Наряду с этим источники сообщают о наличии рабов, разных форм рабовладения, которые не вызывают сомнения в том, что Химьяр в этот период был государством рабовладельческим.
Вопрос о переходе к рабовладельческому строю находит ясные указания в трудах И. В. Сталина. С появлением скотоводства, земледелия и ремесла наступило "разделение труда между этими отраслями производства, появилась возможность обмена продуктов между отдельными лицами и обществами, возможность накопления богатства в руках немногих".12 Это приводит к тому, что "нет уже общего и свободного труда всех членов общества",13 что было признаком первобытнообщинного строя, от которого немногое уцелело, как и от "общей собственности на средства производства" в Химьяре VI в. С принудительным трудом рабов пришла частная собственность и все вытекающие отсюда последствия.
В структуре обществ, из которых вышел ислам, большое значение имела система ирригации, которой основоположники марксизма справедливо придавали большое значение. На Востоке оросительная система была делом государственным, она находилась в руках правительства. Надпись из Мариба подробно рассказывает о том, как в восстановлении разрушенной плотины должны были принять участие "племена", созванные для этого. Работа была тяжелой, поднялся ропот, и царь Абраха был вынужден "отпустить племена", чтобы не вызвать еще более решительных действий с их стороны. Необходимость орошения земли породила на Востоке замечательную поговорку - "где кончается вода, кончается земля", так как неорошенная земля не может давать плодов и, следовательно, перестает быть землей в этом смысле. Плотина в Марибе была необходима для орошения земель и была собственностью государства, которое в данной конкретной исторической обстановке представлял царь Абраха, созвавший "племена". Наряду с этим источники сообщают о наличии рабов, разных форм рабовладения, которые не вызывают сомнения в том, что Химьяр в этот период был государством рабовладельческим.
Вопрос о переходе к рабовладельческому строю находит ясные указания в трудах И. В. Сталина. С появлением скотоводства, земледелия и ремесла наступило "разделение труда между этими отраслями производства, появилась возможность обмена продуктов между отдельными лицами и обществами, возможность накопления богатства в руках немногих".14 Это приводит к тому, что "нет уже общего и свободного труда всех членов общества",15 что было признаком первобытнообщинного строя, от которого немногое уцелело, как и от "общей собственности на средства производства" в Химьяре VI в. С принудительным трудом рабов пришла частная собственность и все вытекающие отсюда последствия.
В структуре обществ, из которых вышел ислам, большое значение имела система ирригации, которой основоположники марксизма справедливо придавали большое значение. На Востоке оросительная система была делом государственным, она находилась в руках правительства. Надпись из Мариба подробно рассказывает о том, как в восстановлении разрушенной плотины должны были принять участие "племена", созванные для этого. Работа была тяжелой, поднялся ропот, и царь Абраха был вынужден "отпустить племена", чтобы не вызвать еще более решительных действий с их стороны. Необходимость орошения земли породила на Востоке замечательную поговорку - "где кончается вода, кончается земля", так как неорошенная земля не может давать плодов и, следовательно, перестает быть землей в этом смысле. Плотина в Марибе была необходима для орошения земель и была собственностью государства, которое в данной конкретной исторической обстановке представлял царь Абраха, созвавший "племена" для восстановления стен города и разрушенной системы орошения - плотины в первую очередь. Положение, которое занимал царь в южноарабских государствах в VI в., в общих чертах соответствовало положению, охарактеризованному выше.
На пути развития общества были различные конкретные, исторические особенности, которые порождали своеобразные формы отношений.
Вопрос об общественных отношениях является решающим для затронутой монографией проблемы.
Рабовладельческое общество на Востоке имело свои особенности, что можно было видеть на приведенном выше историческом материале, на примере конкретного общества - Химьяра.
Указания И. В. Сталина, развитые им положения о законах развития общественных отношений16 покончили со всякой возможностью неправильного истолкования отдельных явлений и утверждения особого развития общества на Востоке, в Азии.
Для понимания и правильной оценки общественных отношений рабовладельческого периода и разнообразия форм государства необходимо помнить, в первую очередь, об оценке этих явлений, данных В. И. Лениным, отметившим, что различные формы государственности "возникли в эпоху рабства". "Несмотря на эти различия, государство времен рабовладельческой эпохи было государством рабовладельческим, все равно - была ли это монархия или республика, аристократическая или демократическая".17 Развивая эту мысль, В. И. Ленин устанавливает непререкаемый признак для определения характера общества, формации, к которой оно принадлежит: "В действительности формы правления бывали чрезвычайно разнообразны, но суть дела оставалась одна и та же: рабы не имели никаких прав и оставались угнетенным классом, они не признавались за людей".18 Исходя из этих положений и решается вопрос об общественно-экономических особенностях государств Ближнего Востока, которые участвовали в торговом обмене в раннем средневековье.
Вопросы общественного строя, его изменения и развития неразрывно связаны с историей торговли и торговых путей на суше и на море. О значении сухопутных караванных путей Азии говорят многочисленные работы академика В. В. Бартольда, значение которых для истории средневекового Востока остается и до настоящего времени большим. Значительны данные о дорогах Армении, сообщаемые академиком Я. А. Манандяном в специальных работах, посвященных торговле, торговым городам и дорогам средневекового Закавказья. Дороги, соединявшие Ближний Восток через Среднюю Азию с государствами Среднего и Дальнего Востока, могут быть выяснены на основании немногочисленных письменных источников, но, главным образом, на основании археологических данных - результата блестящих раскопок наших отечественных ученых. В трудах С. П. Толстова имеются данные, свидетельствующие о широких связях Хорезма с Китаем и Индией. Пути кочевых обществ гуннов и тюрок проследил А. Н. Бернштам. А. Ю. Якубовскому и А. Е. Масону наука обязана сведениями об областях Средней Азии и ее выдающейся культурной роли.
Все эти данные позволили не только наметить направление торговых путей на основании письменных памятников, но и найти этому подтверждение в сведениях о вещественных памятниках, находимых на протяжении этих путей, в городских центрах, которые соединяли эти пути.
Только учитывая весь размах зарубежной торговли Византии, можно притти к правильному выводу, к верным представлениям о том, какую устойчивость создавали эти глубокие экономические связи для восточных провинций Византии, принимавших наибольшее участие в торговле. Приморская Сирия, Междуречье, Египет были постоянными поставщиками одних товаров и покупателями других. Страницы всех разнообразных источников, привлеченных к исследованию, - на латинском, греческом, сирийском, арабском языках - говорят об этом внятно, полным голосом, а археологические находки согласно обнаруживают сирийскую и египетскую продукцию на всем протяжении караванных дорог Азии.
Империя, только потеряв всякую надежду на возможность продержаться или сохранить за собой положение в Эфиопии и Аравии, направила свое усиленное внимание на путь к тюркам помимо Ирана - трудный путь, о котором известно лишь из сообщений послов у Менандра.