Я сглотнуд застрявший в горле ком.
— Ваше Величество, вы здесь, в таком виде… А вдруг кто-нибудь увидит? Ваша честь…
— Не беспокойтесь за мою честь, мессер де Лонэ, — продолжала улыбаться королева, — Никто не увидит, а если бы и увидел — на меня не подумает. Мари любезно одолжила мне свой плащ, надев похожий, купленный в Никомедии.
Ну, хорошо хоть Эрих в случае чего поймёт, что его невеста в эту ночь никак не могла оказаться в моей спальне!
— Государыня, — я пытался оттянуть неизбежное, понимая, что шансов нет, — Признаюсь, я потерян. Королева Франции, у меня, в такой час… Чего вы хотите от простого бедного рыцаря, Ваше Величество?
— Ну, положим, вы далеко не простой, и совсем уж не бедный, Симон де Лонэ, — усмехнулась Алиенора. — А чего я от вас хочу, доблестный мессер рыцарь… Если не ходить вокруг да около, и не играть словами, я хочу насладиться вашим телом.
В памяти прозвучали первые строки песни:
Слова любви вы говорили мне
В городе каменном,
А фонари с глазами желтыми
Нас вели сквозь туман…
Изольда, блин! Только вот я ни разу не Тристан. Ёбушки-воробушки, что же делать-то? Соглашаться? А если узнают? Тут простым топором по шее или петлёй не отделаешься! Вот уж о чём никогда не мечтал, так это повторить судьбу героев-любовников из Нельской башни, столь ярко описанную у Дрюона! Мало того, что казнят весьма неприятным способом, так перед этим ещё изувечат, отрезав самое дорогое! Сейчас не галантный осьмнадцатый век, когда можно было безопасно спать с замужними королевами — Салтыков, Понятовский, Орлов, Мальбрук, Годой, Актон, Мунк, Ферзен, Данила Бабкин не дадут соврать! Хотя и тогда эксцессы случались, вспомнить хоть Струэнзее… Отказаться и вытолкать Алиенору из комнаты? Ещё хуже! Ни одна уважающая себя женщина такого не простит. Ярость даже обычной оскорблённой женщины XXI века может быть весьма опасна, а уж ярость отвергнутой средневековой королевы… Тут проще самому повеситься, и для верности параллельно зарезаться — почти безболезненно выйдет.
— Ваше Величество, — я тянул время, в отчаянной надежде что королева передумает, — но зачем вам это? У вас всё замечательно с королём, скоро вы подарите наследника французскому трону.
— Да, сейчас всё замечательно, — подтвердила Алиенора, — но ещё недавно было иначе. Вы ведь слышали про эту мерзавку Адель? Не отпирайтесь! Мало кто из бывавших в Париже о ней не слыхал, во всяком случае из благородных. А ведь я и моложе, и красивее её! Король годами пренебрегал мной ради неё, я решила с ним немного поквитаться. Мне это нужно, чтобы уважать себя! К тому же я хочу узнать, каково это — иметь и мужа, и любовника. Правду ли говорят, что это лучше, чем с мужем? Сейчас самое подходящее время. Я в положении от короля, значит, ни от кого другого забеременеть не смогу. Так что я могу безопасно доставить себе удовольствие, не навлекая подозрений насчёт законности моего сына. Или я не красива и не нравлюсь вам, мессер рыцарь?
Надо же! А я всегда думал, что Брантом привирает, рассказывая в своих мемуарах о даме, которая дала слово чести мужу, что все её дети будут только от него. Слово она сдержала, занимаясь сексом с любовниками, лишь когда была беременна.
Я всё же попытался отмазаться от лестного звания любовника королевы по формально-юридическим причинам:
— Ваше Величество, вы королева всех женщин и прекраснейшая из королев. Любой отдаст жизнь за ночь с вами, как некогда за ночь с Клеопатрой Египетской. Но как быть с моей честью и долгом верности королю?
— Вы умны и куртуазны, мессер де Лонэ, но ответьте — что приказал вам король, отправляя в этот вояж?
— Следовать за Вашим Величеством до дворца императора ромеев, и выполнять все ваши пожелания.
— Ну так выполняйте! — Алиенора движением руки распустила шнур на вороте рубашки, другой рукой смахнув её с плеч, и та, скользнув по груди и бёдрам шёлковым водопадом, упала к её ногам. — Ваша королева желает, чтобы вы любили её!
— Государыня! — я в последний раз попытался воззвать к благоразумию, королевы, чувствуя, что теряю над собой контроль при виде её прекрасного, обнажённого тела. — А вы не боитесь, что мы можем навредить принцу в вашем чреве?
— Не боюсь! — уверенно ответила королева. — У меня только третий месяц. Я говорила с опытными дамами, они сказали, что беременные женщины могут заниматься этим до пяти месяцев, если мужчина будет осторожен, и даже до семи, если женщина будет осторожна.
С этими словами, шагнув из сброшенной рубашки, Алиенора обняла меня, впившись поцелуями, и с неженской силой толкнула в сторону кровати, на которую мы и завалились.