– Да, – кивнула Таня.
– И как она?!
– Она… она пока не пришла в себя.
– Но долго еще ждать?
Садовникова потупилась. Врать нельзя, правду сказать – совсем невозможно.
У Мити на глазах выступили слезы. Он прошептал:
– Я подслушал… папа говорил… мама скоро умрет?
– Ерунду ты подслушал, – взорвалась Татьяна. – Чего твоей маме умирать? У нее стабильное состояние. Просто без сознания пока.
– А когда же она наконец поправится? – требовательно спросил мальчик.
– Нужно время, – промямлила Садовникова.
– Лично мне мама говорит, что уже скоро.
– Это как она тебе говорит?
Митя взглянул насмешливо:
– Может, она и без сознания, но ко мне приходит. Почти каждый день.
– Во сне?
– Почему во сне? По-настоящему. Иногда только слышу ее. А бывает, что и вижу.
– Не поняла…
– Вчера я пускал бумажные самолетики, и один залетел на шкаф. Я стал доставать, но со стула дотянуться не мог. Тогда табуретку на него поставил, а она шатается. И тут голос: «Не смей туда лезть!» Прямо четко мамин! А позавчера я плакал ночью, и мама меня по спине гладила. Обернуться и посмотреть я испугался, но руки точно ее. Даже пахли кремом, которым мама всегда их мажет. Тогда она и сказала: «Потерпи совсем чуть-чуть, я уже поправляюсь».
Таня в мистику не верила, но силу материнской любви даже закоренелые материалисты признают. Есть документально подтвержденные случаи, когда умершие женщины своих детей реально оберегали от бед.
А у Жени – всего-то кома, поэтому какая-то ее субстанция запросто может присутствовать дома, приглядывать за сыном.
Садовникова поежилась. В присутствии (даже чисто гипотетическом) чьей-то души ей было неуютно.
Она спросила нарочито бодро:
– Во что будем играть?
Митя смущенно улыбнулся:
– А ты не можешь меня сначала чем-нибудь покормить?
Таня детей побаивалась. Кривилась, когда в супермаркетах или самолетах чьи-то отпрыски начинали скандалить, и очень боялась, что в первый же свой волонтерский день сбежит от Митиных капризов.
Но мальчик – хотя с виду совсем малыш – вел себя словно маленький старичок. Первым делом отправились на кухню. Митя показал, где лежит картошка, взялся чистить – получалось даже лучше, чем у нее. Вареную колбасу с подозрительно засохшими краями предложил обрезать и обжарить на сковороде. По всем правилам – как в ресторане – накрыл стол. Когда Таня, непривычная к хозяйству, разбила тарелку, тактично сказал: «Посуда к счастью бьется».
А когда поели, попросил:
– Поможете Арчи вымыть? Он весь в репьях, я один не справлюсь.
Пес идею воспринял с восторгом и даже не рычал, пока Таня решительно, но неумело выдирала из его шерсти колючки.
Митя объяснил:
– Он умный. Понимает, что больно, но надо. Мама его раньше каждый вечер купала. А сейчас уже больше недели грязный ходит.
– Чего папа не моет?
Мальчик хихикнул:
– Боится. Арчи может его укусить. У него мама хозяйка.
– А папа тогда кто?
– Папу он терпит.
– Как мама с папой познакомились? – заинтересовалась Таня.
– Мама замещала кассира, а папа пришел покупать абонемент в фитнес-клуб, – охотно объяснил Митя. – Уговорил ее вместе сходить потренироваться. А в качалке они поспорили, кто больше приседаний сделает, и мама выиграла. Тысяча сто одиннадцать против папиной тысячи.
– Да ладно! Это где она так научилась?
– Еще в школе. Тогда в стране были опасные времена, и мой дедушка говорил: надо иметь сильные ноги, чтобы убежать от проблем. Но сейчас мама уже не очень быстро бегает. Мы с Арчи ее обгоняем.
– Все равно здорово. А где твой папа работает?
– Нужно говорить, что он работает менеджером. Но на самом деле папа курьер, – простодушно ответил мальчик.
– А учился на кого?
– Учился на бизнесмена. И когда они с мамой познакомились, был главным директором в своей фирме. Покупал ей бриллианты. Но сейчас он ездит на машине «каблучок» и развозит клиентам всякие бачки, сифоны, тяпки и ведра.
– Маме, наверно, не очень это нравилось.
– Маме неважно, сколько папа зарабатывал. Но ей было обидно, что он давно перестал дарить ей цветы, делать массаж и вообще обижал.
– Что значит «обижал»?
– Ну, постоянно придирался. Что она поздно приходит с работы. Что не научила меня следить за порядком. Что отдала на английский, а не на карате.
И добавил с печалью в голосе:
– Сейчас папа тоже недоволен. Что мама отдыхает – в смысле, болеет, – а ему приходится со мной возиться.
– Да с тобой одно удовольствие возиться! – развеселилась Таня. – Картошку меня чистить научил!
– Так приезжай чаще. – Он с надеждой взглянул на нее. – Я тебя еще многому научу.