— Я надеюсь, что ты не будешь рассказывать нам увлекательную историю о том, как и этот зашел к тебе уже убитым. Только для того, чтобы упасть именно у тебя!
Губы Шейна нервно дернулись.
— Я скажу тебе, Уилл, как всегда, правду. Он был убит из этого револьвера. Да вы, наверное, слышали выстрелы, когда поднимались ко мне. Он сам напросился! Я пытался его утихомирить до вашего прихода, но вы же видите — у него пистолет в руке. Что мне оставалось делать? Это была самозащита!
Джентри вздохнул и отвернулся от трупа. Он взял у Шейна револьвер и осмотрел его.
— Двадцать второй, Майк? Где ты раскопал эту реликвию? По-моему, их уже давно не выпускают…
— Где-то приобрел по случаю для Фил. При моей профессии никогда не знаешь, когда он может ей понадобиться. Вообще-то я терпеть не могу таких револьверов. Но сегодня эта игрушка оказалась у меня под рукой своевременно, когда этот тип стал размахивать своей пушкой.
Джентри вынул из кармана платок и завернул в него револьвер так, чтобы не стереть отпечатки пальцев. Шейн коротко усмехнулся.
— Я и не собираюсь уверять, что не я уложил его. Это моя работа…
Джентри пожал плечами.
— Два трупа в один день — это уже перебор, Майк. Может, прояснишь что-нибудь?
— Откуда два? Откуда два? — воскликнул тот. — Ты же прекрасно знаешь, что Лейси был практически мертв, когда добрался до моей конторы!
Джентри сочувственно кивнул.
— Все это звучит весьма печально. Если ты будешь продолжать в том же духе, то нам придется наладить регулярное движение маршрутного такси между твоим домом и моргом. — Он опустился в кресло и добавил, не меняя тона: — Налей-ка чего-нибудь выпить, Майк.
Шейн взял бутылку и вопросительно посмотрел на Пирсона и Рурка:
— Вы присоединитесь?
Пирсон покачал головой. Его спокойные серые глаза смотрели безучастно, будто мысли его витали далеко отсюда. Он не пошевелился и не сказал ни слова с тех пор, как вошел в комнату. Рурк же радостно кивнул:
— Ну конечно же, Майк! Хорошо бы чего-нибудь горячительного.
Шейн налил две рюмки и протянул их Джентри и репортеру. Помявшись, он обратился к Пирсону:
— Я должен извиниться перед вами за то, что произошло в номере Лейси. Если бы вы сразу сказали, кто вы…
— Это несущественно. — Пирсон повел плечами. — Я прекрасно понимаю, что вы импульсивный тип, Шейн. Забудем об этом. Со мной все в порядке.
— Черт, — восхищенно сказал Шейн, — да вы после этого настоящий парень!
Он подсел к нахмуренному Джентри и спросил:
— А ты что как на поминках?
— Может, и на поминках. Неизвестно еще, какое обвинение предъявит тебе суд и как ты за это ответишь. Лучше расскажи пока нам сам об убийстве, чтобы мы могли представить себе эти обвинения.
Шейн презрительно фыркнул.
— Обвинения! Разве владелец дома, куда врывается беглый каторжник с оружием, не имеет права защищаться? Это нечто новое в юриспруденции!
Джентри изумленно поднял брови:
— Беглый каторжник?
Шейн кивнул.
— Разрешите представить. Макс Морган. Недавно бежал из нью-йоркской тюрьмы. Ворвался сюда и стал требовать какую-то вещь, которую я якобы забрал днем у Лейси. Мне так и не удалось уверить его в том, что не имею понятия ни о какой вещи, связанной с Лейси. Тогда он стал угрожать и вытащил пушку. И теперь, — Шейн развел руками, — он лежит…
Лицо Джентри просветлело.
— Так он беглый каторжник! Что же ты сразу не сказал? Тогда к тебе нет никаких претензий.
Пирсон повернул голову.
— Я рад удостоверить утверждение мистера Шейна, — проговорил он своим приятным, но не лишенным властности голосом. — Этот человек действительно Макс Морган. Я ожидал встретить его в Майами после того, как мы выследили здесь Лейси.
Он встал на колени, склонился над мертвым каторжником и начал обследовать его одежду.
Остальные молча смотрели на все это, взглядами знатоков одобряя скрупулезную тщательность, с которой Пирсон проверял не только карманы и пояс брюк, но и все складки одежды, и даже ботинки, предварительно сняв их.
Закончив обследование, Пирсон поднялся на ноги и угрюмо посмотрел на Шейна.
— Вы что-нибудь взяли у него перед нашим приходом?
Шейн поставил свою рюмку.
— Мне надоело выслушивать обвинение в ограблении трупов! Что происходит?!
Пирсон отряхнул колени. Своим четким красивым голосом он сказал:
— Сейчас я чего-нибудь выпил бы, мистер Шейн.
Шейн достал из бара еще одну рюмку, наполнил ее коньяком и подал Пирсону. Тот поблагодарил, вдохнул в себя запах и с видимым удовольствием сделал большой глоток. Заговорив, он продолжал стоять перед сидевшими мужчинами, и его голос стал более властным.