– Да, – кивнул Джанлуиджи, дожёвывая тульский пармезан. – Из Бергамо…
Город был мрачен. По улице двигалась колонна армейских грузовиков, испятнанных камуфляжем. Солдаты везли гробы на кремацию в Модену и Болонью, чтобы затем вернуть родственникам покойных урны с прахом. Местные крематории не справлялись…
Джанлуиджи только что вышел с онлайн-конференции, на которой мэр Бергамо говорил: «Нам выпала участь стать первой в Европе страной, принявшей на себя удар эпидемии. И тем, у кого есть ещё несколько дней или недель в запасе, поскольку эпидемия в их странах запаздывает, я очень советую использовать эти дни с пользой для здоровья их собственных граждан, осуществлять предупредительные меры, не дожидаясь, пока эпидемия начнётся».
В больницах врачи вынуждены были выбирать, кого подключать к немногочисленным аппаратам ИВЛ, а кого оставить умирать.
– «Иные кончались прямо на улице, кто – днем, кто – ночью, большинство же хотя и умирало дома, однако соседи узнавали об их кончине только по запаху, который исходил от их разлагавшихся трупов. Весь город полон был мертвецов»[1]
Франческа подошла неслышно и стояла рядом, глядя на рокочущие грузовики с трупами.
– «Декамерон», – журналист повернулся и обнял девушку. Та испуганно отстранилась.
– Дистанция…
– Дистанция, – согласился Джанлуиджи. – А вот Алессандро считает, что коронавирус – фикция. Заговор с целью контроля над населением планеты.
– А грузовики везут манекены.
– Слишком много странного, Франческа. Почему в Китае всё уже заканчивается? Почему в огромной России, которая, кстати, с Китаем граничит, пандемии нет? Почему в Штатах достаточно спокойно?
– Сейчас ты договоришься до того, что китайцы совместно с Путиным и Трампом решили заполучить таким образом мировое господство.
Франческа нервно рассмеялась. Проходившая по противоположной стороне улицы пожилая дама посмотрела на них с отвращением.
– Русские, между прочим, прислали нам помощь. Пятнадцать очень больших самолётов. Русские, Джанлуиджи, а не твои дражайшие немцы или британцы. Немцы прислали нам только вирус – говорят, он попал в Бергамо из Франкфурта через транспортный аэропорт.
– Евросоюз просто оказался не готов к такому, – пожал плечами журналист. – Многие годы спокойной и счастливой жизни…
Франческа отвернулась и сердито сказала:
– Премьер Конте прав – эта никчемная структура развалится, если, конечно, мы вообще выживем.
– Нас же спасут русские, – съехидничал Джанлуиджи. – Что там они привезли? Кучу ненужного барахла и три десятка офицеров в масках, чтобы шпионить за НАТО? Теперь мы точно не пропадём.
– Это военные вирусологи, дурак. А твоя La Stampa лизала задницу Муссолини, а сейчас лижет Евросоюзу. Муссолини притом хотя бы что-то умел, в отличие от этой кучки неудачников.
– Так, мы будем ссориться, или пойдём перекусим? Кафе закрыты, но у меня дома полный холодильник, есть вино…
– Я не хочу есть, – Франческа покачала головой и неожиданно закашлялась.
Журналист машинально сделал шаг назад.
– Я говорю, мы уже прилетели! – крикнул Рославлев, тряся итальянца за плечо.
– Простите, задумался.
Джанлуиджи увидел, что «робинсон» заходит на посадку. Внизу появилась яркая оранжевая посадочная площадка, а в стороне среди сосен прятались небольшие разноцветные коттеджи, с виду новенькие.
Пилот дождался, пока винты замедлят своё движение, и сказал:
– Прибыли, можно выходить.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил журналист. За время недолгого полёта его немного укачало, и Рославлев поддержал его за локоть, помогая выбраться из вертолёта.
Их встречали трое – молодой бородатый мужчина в шортах и футболке, седенький старичок в костюме и средних лет толстяк, обильно потевший и утиравший лысину белым платочком. Неподалёку стоял русский джип, высокий и тёмно-серый, с раскинувшей крылья птичкой-шильдиком на радиаторе. Такой джип Джанлуиджи видел в сериале Соррентино про Папу, Папа на нём ездил.
Рославлев представил итальянца («наш друг из Италии, журналист газеты «Стампа», синьор Джанлуиджи Бернарделли»), последовали рукопожатия и приглашение к столу. О безудержном и даже ужасающем гостеприимстве русских Джанлуиджи знал. Он вообще многое узнал, чтобы попасть в полузакрытую после пандемии Россию – начиная с языка, который в своё время удачно выбрал в университете. Собственно, в саму Россию попасть оказалось куда проще, чем получить разрешение на выезд из Италии. Хотя что уж там, передвигаться даже между европейскими странами, как вышедшими из Евросоюза, так и оставшимися в его руинах, было куда как сложно. Та же Швеция до сих пор была закрыта наглухо. Что происходит в Белоруссии, не знал толком вообще никто, хотя тамошний футбольный чемпионат по-прежнему показывали по телевизору, и даже на трибунах кое-где сидели одинокие болельщики в масках.