На этом мысли рассеялись, уступая место сновидениям.
Мёртвая тишина в комнате надёжно охраняла девушку от внезапного пробуждения. Ничто не могло нарушить покой.
Пробуждение стало для Светланы ещё одним интересным моментом, так как проснулась она в своей комнате. Первый же брошенный взгляд убедил, что все попытки разгромить помещение ни к чему не привели. Всё было цело, и всё стояло по своим местам, похоже, в её отсутствие тут кто-то очень постарался.
— Да, — раздался с кресла носовой мужской голос. — Тут всё готово к новому «выходу». Я с нетерпением жду продолжения.
Подскочивший к Светлане пёс вылизал лицо, окончательно разгоняя остатки сна. Приподнявшись, девушка села, стараясь рукой держать пса на расстоянии. Посмотрела на развалившегося в кресле Амона. Обняв пса за шею, заставляя его сесть рядом и утихомириться, не скрывая сарказма, ответила:
— К моему великому сожалению, смею вас огорчить, сегодня «представление» отменяется. Примите мои искренние соболезнования.
— Очень прискорбно, — потянулся Амон, вытягивая ноги далеко вперёд. — Признаться, я очень спешил увидеть столь незабываемое зрелище, — и притворно вздохнув, добавил: — Жаль.
Девушка поспешила успокоить:
— Зачем столько скорби? В ближайшем будущем «спектакль» может и повториться, если для него будут созданы все необходимые условия.
— Великолепно! Прошу заранее меня уведомить, дабы я не пропустил этого момента. Он очень благоприятно сказывается на моём самочувствии, прямо-таки (прошу прощения за каламбур), оживляет меня.
— Могу заверить, — без вашего присутствия, зрелище не состоится.
— В таком случае для интерьера, и создания большего эффекта, попрошу подать мне список необходимых вещей, И прошу не стесняться в выборе бьющихся предметов… фарфор, он так приятно звенит, равно, как и хрусталь.
— Всенепременно… Друзей, близких приглашать будем?
— О, нет. Не стоит беспокоиться! — подхватывая тон и манеры, воскликнул Амон. — Зачем «выносить сор из избы»? Мы тут по семейному, по домашнему, в тёплой, милой сердцу обстановке. И потом, зачем огорчать друзей печальным завершением?
— Я не ослышалась? Вы сказали печальным? Для кого?
— Для исполнителя. По окончании спектакля он подвергнется экзекуции. Зрители смогут принять в ней участие, приложить, так сказать, свою руку. Внести свой скромный вклад в развитие искусства, — сбросив маску Амон, свирепо сверкнув глазами, рявкнул: — Усекла?
— Усекла, — покорно кивнула головой девушка, зарываясь руками в чёрную «гриву» Пса. Обхватив собаку, она как бы укрылась за ней от дьявола, осторожно бросая оттуда взгляды на Амона, нарушила молчание: — Вы уже были в Париже?
— Был. Я прямо оттуда. И в подтверждении этого, кое-что прихватил с собой.
— Эйфелеву башню?
— Похоже, экзекуция наступит раньше, чем я предполагал, если не прекратишь иронизировать, — зло прошипел сквозь зубы Амон.
— Будет исполнено… — сказала девушка и, вздрогнув, замерла. Едва касаясь плеча, из обивки дивана торчала рукоятка кинжала Амона.
Неуловимым для глаз движением, он метнул его, показывая, что прозвучала не пустая угроза. Протянув руку, Амон заставил кинжал, выдернувшись из обивки вернуться к нему. Вкладывая оружие в ножны, он предупредил:
— Мой кинжал, не изменит структуры в твоём теле. Имей в виду. В следующий раз он распорет не ткань, а твою ногу. Можешь поверить, это мне сделать гораздо легче, нежели намеренно промахиваться, — блеснув в ухмылке клыками, уже другим тоном, более дружелюбным, спросил: — Так, на чём мы остановились?
— На Париже, — мрачно подсказала девушка, приняв во внимание угрозу дьявола, и вовремя вспомнив предупреждение Хемы - не злить его. Сейчас ей меньше всего хотелось шутить. Демонстрация владения оружием, отбила эту охоту.
— Нет… На том, что я прихватил кое-что с собой. — Амон замолчал. Прошло несколько секунд полного молчания. — Почему не спрашиваешь, что я привез?
— Опасаюсь за ногу, — с неохотой ответила Светлана.
— Расслабься, — милостиво разрешил Амон. Встав с кресла, подошёл к девушке. В его руке она заметила плоский, красный футляр. Протянув его, он сказал: — Держи, это тебе, — весело ухмыльнувшись, добавил: — Видишь? Я всегда помню о тебе.
— Лучше было бы обратное, — еле слышно пробормотала Светлана. Раскрыв футляр, восхищёно выдохнула воздух.
На чёрном бархате лежало колье из рубинов, оправленных в золото. Лучи света, пронзая драгоценные камни, заставляли их обретать зловещий, алый цвет. Как будто сквозь золотую нить проступили крупные капли крови и застыли, окаменев навеки.
— Мне не приходилось видеть такой красоты, — созналась Светлана, любуясь украшением.
— Я думаю… — согласился Амон. — Оно - единственное, больше во всём мире такого нет.
— Вы купили его?
— «Купил»! — фыркнул демон. — Я покупаю людей. Остальное беру.
Взяв колье, поднял в воздух. Капли рубина с удвоенной силой заиграли, преломляя и раскидывая свет.
Амон нагнулся к девушке, желая надеть колье на шею. Девушка отшатнулась, уронив пустой футляр.
— Не надо, — со страхом попросила она. — Оно не для меня.
— Для кого же? — спросил Амон, застегивая украшение.
Вздрогнув от прикосновения холодного, тяжёлого метала и горячих рук Амона, которые он не спешил убрать с шеи, девушка, подняв глаза, посмотрев ему в лицо, прошептала:
— Оно для королевы.
— Вот и отлично, — наклоняясь к девушке ещё ближе, прошептал на ухо Амон. — Значит, оно попало по назначению.
Он опустился рядом с ней на диван, движением руки согнав пса. Заставляя уйти в сторону. Одной рукой обхватив за талию, другую по-прежнему держа на шее, Амон зарылся лицом в её волосах. Отпрянув назад, девушка вдруг обнаружила, что лежит на диване. А над ней опираясь на локоть, возвышается Амон. Его глаза еле заметно мерцали мягким, жёлтым светом. Убрав волосы с её лица, лукаво спросил:
— Случайно не хочешь, поблагодарить меня за подарок?
Бесовские огоньки весело заплясали в глазах.
Девушка растерялась. Попыталась подняться, но встретила на пути железную руку Амона, которая легко отбросила её назад и опустилась на плечо, предотвращая дальнейшие попытки. Дрожь пронеслась по телу, когда она почувствовала себя беспомощной в руках дьявола. Сердце застучало, отдаваясь в висках. С отчаянием подняв глаза и встретившись с его взглядом, она на секунду опешила. Столько мальчишеского задора было в них, похоже, он получал огромное удовольствие, наблюдая за её реакцией и растерянностью. Он весело хмыкнул, когда она, догадавшись о его «игре» не смогла сдержать улыбки.
— Такой ты мне нравишься, — заметил он, весёлые искры в глазах погасли.
Они по-прежнему излучали жёлтый свет, но что-то изменилось в них. Теперь они смотрели серьёзно и изучающее. Словно разговаривая самим с собой, он сказал:
— Вижу, ты не знаешь, какой благодарности я жду. Что ж. Я покажу…
Озноб пробежал по телу девушки, она снова попыталась встать.
Прижав волосы к дивану, Амон намертво «приковал» к нему. Теперь она могла подняться, лишь оставив в его руках свой скальп. Наклонившись, Амон легонько коснулся губ, едва касаясь их поцелуем. Спустился к шее.
— Амон! — тихо выкрикнула девушка, пытаясь его остановить. Чувствуя, что ещё немного, и она уже не сможет сопротивляться. Сладостная нега, как болото неумолимо затягивала в бездну. Лихорадочно ища выход, девушка пролепетала: — Я… сама…
С недоверием сузив глаза, Амон, тем не менее, отстранился, давая свободу.
Она встала с дивана.
Не двигаясь, он, молча, наблюдал за ней.
Медленно сняла с пояса ремень с ножнами, положила его на стоявший поблизости низенький столик. Собралась было снять золотой медальон, когда голос Амона остановил её: