— Прежде чем уйдёте в преисподнюю, мне бы хотелось удовлетворить свое любопытство
— Почему хромаю, — повторил Амон. — Скорее в силу привычки. Когда-то являлся людям с копытом. Сейчас это отошло в прошлое.
— Почему?
— Раньше, опираясь на предрассудки, человека было легче взять на испуг. Сейчас в ужастиках и не такое показывают. Нет…. Современный человек - делец. С ним лучше говорить языком цифр, исчисляющих количество денег. Рога и копыта ушли в прошлое. Сейчас только деньги и власть с реальным, логическим подходом. Мир программ и компьютеров…
— Никогда бы не подумала, что дьяволы могут вести столь тонкую игру.
Созналась девушка. Амон в ответ махнул свободной рукой в воздухе.
— Нет, играли мы раньше, а теперь притворяться не надо, кругом «свои» люди. Может, ты заметила, как изменился мир? Он стал жесток, безжалостен.
Светлана грустно кивнула:
— Да, мир суров и жесток. Создатель отвернулся от него.
— Нет, — весело улыбнулся дьявол, в его глазах на секунду полыхнул огонь, — нет, отвернулись люди. Это они отвернулись от создателя. Они больше не верят. Они хотят не пустой веры, а доказательств, подчиняясь всё той же логике, — он помолчал, затем внезапно поинтересовался: — Ты уже попрощалась с Катериной?
— Нет, мы ещё увидимся, — возразила Светлана.
— Не увидитесь. Этой ночью, Дорн отправляет их назад. Наверное, Катерина не любит долгих расставаний.
— Но она сама только что узнала о предстоящем конце путешествия.
— Знала уже несколько дней, вероятно, не хотела тебя расстраивать. Прими мой совет: не ищи встречи. Пусть последние часы, она проведёт, так как ей хочется.
— Амон, корабль ещё два дня будет плыть, почему их отправляют раньше? Согласно желанию, их желанию?
Он пожал плечами:
— Мир, для них стал слишком шумным, безумным. Они пожелали покоя.
Светлана огорчённо поникла.
— Жаль …
— Не думаю, что Катерина жалеет. Конечно, она привязалась к тебе, но с радостью покинет этот мир. 3десь её ничто не держит, — покосился на девушку, — как впрочем, и тебя...
Пёс, которому прискучило одинокое лежание в кресле, спрыгнув, подошёл к стоявшим на носу судна. Громко чихнул, привлекая к себе внимание. Клацнули зубы, в отчаянном зевке. Выпуская девушку из объятий, Амон обернулся:
— Смотри, как настойчиво пытается привлечь наше внимание к своей персоне,
— Вы его заберёте? — повернувшись, девушка посмотрела на чудовище.
Пес чёрным пятном расплывался в сумерках.
— Конечно, заберу, — с иронией добавил: — Тем более его желания, мне спрашивать не надо.
Ещё раз, посмотрев на пса и его хозяина, девушка сказала:
— Пожалуй, я пойду в каюту.
— Проводить? — любезно поинтересовался Амон, с еле заметной насмешкой.
— Дальше судна не уйду, — отмахнулась девушка, ступая по мягкому ворсу ковра, исчезла в темноте.
Проводив взглядом, Амон перевёл его на Пса:
— Ты-то меня не оставишь? — тихо сказал он, заглядывая в преданные собачьи глаза.
Пес чихнул, словно выражая своё согласие.
Следующей день был точной копией предыдущих, если не учитывать отсутствие Катерины и Валентина.
Свита Дорна, пребывая в кают-компании, предавалась возлияниям. Корабль был погружён в оцепенение. Воздух, казалось, завис плотной, удушающей стеной, через которую пробивалась судно, держа путь всё дальше - на запад, в океан.
Стоял мёртвый штиль.
Девушка, поддавшись всеобщему настроению, ходила оцепеневшая, потерянная. Тыкалась во все помещения не находя себе места. Пёс, как привязанный повсюду следовал за ней, опустив голову до земли и поникнув остатками хвоста.
Делая обход судна, Светлана не могла не заметить, что свита Дорна, стала относиться к ней несколько иначе, как будто больше почтения, появилось в обращении. Исчезла наигранная любезность Барона, теперь он со всей серьёзностью приветствовал её в кают-компании.
Дорн по-прежнему не появлялся. Юм, оставив шуточки, с тоской время от времени поглядывал на безоблачное жаркое небо.
Амон был угрюм и молчалив, а бутылка коньяка, стоявшая на столике, спустя короткий отрезок времени заменялась следующей. Девушка с радостью дождалась захода солнца и пораньше ушла в свою каюту. Ложась спать, с огорчением подумала, что сегодня Амон её совсем не замечал, скользил мимо взглядом полным равнодушия и скуки. Прежде чем окончательно погрузиться в сон, Светлана с удивлением отметила, что неравнодушна к дьяволу и даже больше. Но о большем, она даже мысленно не смела, признаться себе, похоже, дьявол слишком глубоко проник в душу и надолго поселился сердце.
Утром, разбудил звук удара кинжала о дерево. Узнав звук, девушка с радостью повернулась в его направлении. Амон, как и раньше, сидел в кресле, бросая кинжал в стену. Окинув взглядом каюту, Светлана заметила, что пёс почему-то отсутствует. Дождавшись, когда кинжал вернулся в руку, Амон, обернувшись, насмешливо возвестил:
— А вот и девочка проснулась.
Потянувшись всем телом, с утренней хрипотцой в голосе, Светлана заметила:
— Вчера видеть меня не хотели, а сегодня разбудили.
— Никак «мы» огорчены вчерашним? — с живым интересом спросил Амон, оставляя без внимания последнюю реплику.
Девушка замялась, почувствовав, что краснеет, отвела глаза и тихо еле слышно ответила:
— Вообще-то... Немного.
Мягким, грациозным движением, Амон, покинув кресло крадучись, словно огромная кошка, приблизился к кровати.
— Сдаётся мне, не всё сказано, — бархатистым голосом «промурлыкал» он.
На секунду, внутренне сжавшись, девушка напряглась, после, расслабившись и пряча лицо в ладонях, пробормотала:
— Кажется, я к вам привязалась… Может, влюбилась?
Она не смела, поднять глаза на дьявола в страхе увидеть его ехидную ухмылку.
Амон мягко и нежно отвёл руки от лица. С неуверенностью подняв на него глаза, она замерла. Улыбаясь, он смотрел на неё с такой теплотой и нежностью, чего она в нём и не подозревала. Нагнувшись, веселым заговорщицким тоном, прошептал на ухо:
— Откровенность за откровенность. Я давно ждал эти слова и теперь могу сказать тебе тоже самое.
— Ну, да, — недоверчиво пробормотала девушка, пытаясь ускользнуть от него.
Целуя. Амон с некоторой гордостью заметил:
— Мы всегда откровенны с людьми. На правильно поставленный вопрос, отвечаем откровенно. Это закон.
Светлана тихо вздохнула, отдаваясь его ласками. Скованность и неуверенность прошли, казалось, тело само знало, что делать, чтобы полностью погрузиться в негу любви, закружиться в водовороте сладостных чувств! Она не заметила, когда перестала быть девушкой, может именно в тот момент, когда закричала от ощущений, которым не место на Земле, настолько прекрасны и сильны они были. Она медленно всплывала на поверхность, море любви с неохотой выпускало её из своих объятий. Дыхание никак не хотело прийти в норму, и легкие судорожно качали воздух, стараясь быстрее обогатить тело кислородом. Амон сидел рядом, играя её волосами. Она повернулась к нему и, посмотрев на него расширенными зрачками, прошептала:
— «Там с телом сплеталось горячее тело. Казалось, что в пламени, пламя горело». Амон, теперь я понимаю эти стихи. В любви действительно, сгораешь без остатка.
Амон улыбнулся, даже клыки не смогли испортить его улыбку:
— Девочка моя, и это не всё.
В изумлении глаза девушки распахнулись, казалось, они пытались вобрать в себя весь мир:
— Мне показалось, я умерла. А вы говорите, что не всё.
— Не всё, — упрямо повторил Амон, поцеловав, добавил: — Ты прекрасна.
— Наверное, я согрешила, — предположила девушка и, рассмеявшись, добавила: — Но я совсем не огорчена. Я счастлива.
— Разве можно согрешить любовью? Бескорыстной и светлой? Нет. Твоя душа, по-прежнему чиста и непорочна. И небеса распахнут перед тобой врата, открывая дорогу к Свету. Но ты принадлежишь мне. Я думаю, ты захочешь чаще встречаться со мной, и приготовил остров в другом мире. Он уже ждёт тебя, но ты вправе остановиться на вилле.