– Так это ты? Просто решил показать мне, что тебе всё равно? Но при чём тут эти невинные?
Я уже кричал от горя и своей беспомощности.
– Зачем ты их мучаешь, забери тогда до конца обоих! Будь ты проклят!
Он встал, и беззвучно зашагал вглубь чащи. Звуки, издаваемые умирающими, стали невыносимыми. И тут в моём воспалённом сознании возник Страшила, в своих нелепых, коротких жёлтых штанах с одной помочью на пуговице. Он грустно улыбнулся, и пробормотал, тщательно выговаривая слова: «Ты должен всем помочь». Я понял его, но оцепенел от ужаса:
– Но это ведь Питер! И – Банни! Страшила молча развёл руки в разные стороны, присел на корточки, и – исчез.
Никогда, и никому я не смогу пересказать о своих трудах, совершённых до наступления темноты в тот страшный день. Понимая, что в этих обстоятельствах невозможно было ничего сделать для их спасения, я не прощу себе смерти двух моих самых любимых друзей. Чувство полной, абсолютной утраты наполнило меня… Я был опустошён. Я был сломан.
– Серж, я отказываюсь это понимать. Что там произошло?
– Что там произошло, ты только что услышал. Важнее другое – где сейчас Влад? И что с ним происходит. Больше записей нет?
– Нет, дальше несколько чистых листов, и всё.
– И что тогда делать? Нужно найти его. По-другому нельзя.
– Серж, о чём ты говоришь, где мы можем его искать? То, что мы прочитали – секретная информация. Нас просто никто не будет слушать. В лучшем случае.
– Ну да, ты прав. Может позвать Джонатана?
– Ты о чём говоришь, хочешь, чтоб у старика инфаркт случился? Влад по этой причине и адресовал рукопись только для нас.
– Слушай, в начале дневника Влад пишет, что там, в конце вложены его рисунки.
Алекс торопливо пролистал рукопись до конца, и действительно, там была стопка сложенных вчетверо тонких листов бумаги. Аккуратно разворачивая их, друзья начали рассматривать изображения героев недавнего повествования Владислава.
На большинстве рисунков были портреты Питера и Банни. У Питера – тонкое, слегка вытянутое лицо с правильными, пропорциональными чертами лица, прическа на всех рисунках в беспорядке, немного взлохмаченная. Постоянно улыбается. Небольшими штрихами в уголках глаз, Влад, очевидно, хотел подчеркнуть его весёлый нрав и пытался передать «бесенят во взгляде» юноши. На изображения Банни невозможно было смотреть без умиления и улыбки. Это был совершенно очаровательный зверёк, на удивление со строгим взглядом. На одном из портретов он спал на боку, вытянув вперёд лапы, глаза чуть-чуть полуоткрыты.
– Алекс, в самом деле, ну как можно было убить этих детей? Даже на рисунках видно, что они совершенно беззащитны. Какой смысл?
– Да я думаю, Владислав совершенно прав в том, что этой силе, как он сам её назвал – Визиту, совершенно безразлична смерть двоих существ, да и миллиона, наверное, также.
– Ну он же себя богом-создателем считает, как же своих «детей» бессмысленно убивать тогда?
– Мне думается, Серж, это уже люди, в своих описаниях богов придали их характерам сочувствие и милосердие, а по сути, если допустить существование бога, то, наверное, оно так и есть – какое ему дело до судьбы маленького кролика и чистого душой молодого человека? Где же наш Влад сейчас? Давай смотреть дальше.