Следующими были изображения трёх человек, очевидно, это и были те самые Визитёры. Изображены они были на одном листке. Портреты – фрагментарны, тот, который был нарисован в верхней расти листа, очевидно, Геб – этот человек был светловолосым, с четкой, почти квадратной челюстью. Затем, расположенный пониже его, похожий или на кабинетного учёного, или преподавателя, с бородкой и в очках – Кос. И последним, с азиатской внешностью – Шаи. Было во всех этих лицах что-то общее, какое-то рыбье равнодушие. Алекс заметил это сразу:
– В этих портретах Владиславу явно удалось передать внутреннюю суть этих, кто они там – люди, или не люди, в общем – фантомов.
И на самом последнем рисунке – очевидно, была попытка изобразить Визита. Глаза – пустые, без характерных линий яблока или зрачков. На надбровных дугах нет бровей. Линия губ – впечатление лёгкой усмешки. И было видно, что у автора отсутствовало желание вырисовывать черты, или свойства характера оригинала. А может быть, для изображения этих самых особых свойств просто не было ничего яркого, впечатляющего, и – человеческого? Глядя на этот рисунок, ни Серж, ни Алекс, не испытывали совершенно никаких эмоций. Не возникло даже желания обсудить – удачно получился портрет, или у художника не получилось передать свойств героя.
Дальше было ещё несколько рисунков Питера, где на одном он прижимает Банни к груди, наклонив к нему голову, на другом – Банни гордо сидел посреди лесной лужайки, фоном были – частокол древесных стволов.
Друзья надолго замолчали, разглядывая воспоминания Влада.
– А из него вышел бы неплохой художник, как думаешь, Серж?
– Знаешь, у Влада всё хорошо получалось, за что бы он не брался. А ты знал, Алекс, что Владислав – потомок герцогов Дуффа?
– Да нет, не знал. Влад – человек скромный, и необычайно тактичный, наверное, не хотел выглядеть кичливым снобом. Мне он, во всяком случае, никогда не говорил об этом. Где же он сейчас?
Раздался стук в дверь, вошёл Джонатан, держа в руках телефонную трубку необычной конструкции:
– Мистер Серж, это вас спрашивают, очевидно секретарь, будете говорить?
Серж бросил на Алекса недоумённый взгляд, но взял трубку из рук Джонатана:
– Спасибо, Джонатан, конечно, отвечу.
– Я буду неподалёку, если буду нужен, зовите.
С этими словами дворецкий вышел.
Серж покрутил телефон в руках:
– Меня не должны искать, кто это может быть? Алло, алло, я слушаю!
Через недолгую паузу раздался глуховатый голос:
– Да, Серж, это ты?
– Господи, Владислав, ты откуда, что с тобой, почему голос такой хриплый, у тебя всё в порядке?
Алекс уже был рядом, знаками показал Сержу, чтоб он развернул телефон немного в сторону от уха, чтобы ему тоже было слышно.
– Серж, Алекс с тобой?
– Конечно, он рядом, можешь обращаться к нам обоим, мы тебя слышим!
– Понял, хорошо. Серж, ты постарайся не говорить громко, не хочу, чтоб Джонатан догадался, что это я звоню, не нужно их беспокоить лишнего.
Алекс задал мучивший его вопрос:
– Влад, это я, привет. Влад, ты сам то можешь говорить, ты один?
– Здравствуй Алекс, всё нормально, я звоню из уличного автомата, попросил прохожую обратиться к Джонатану, наговорил ей кучу чепухи, спасибо, пошла навстречу. Сейчас я один. Эта линия специально защищённая. Скоро её аннулируют, но пока ещё можно спокойно говорить. Нас никто не подслушивает, иначе я бы не стал звонить. А дневник утром это я сам принёс. Показываться, конечно, не стал. Хорошо, ливень был, помогло.
– Влад, ты всё-таки чего-то опасаешься, почему такая секретность?
– Серж, дорогой мой, я не смогу сейчас появляться в Королевстве официально. Слишком далеко зашла эта история. А она касается самых высших лиц. Хочу переждать это время. Время всё лечит, а там посмотрим. Да вы не беспокойтесь – у меня в самом деле всё нормально, всё в порядке. Я человек предусмотрительный. Давайте ещё один вопрос, времени у меня сейчас мало, я отвечу, и потом к вам будет несколько поручений.
– Да, Влад, мы тебя понимаем, и не сочти за бестактность, скажи только, как ты поступил с телами Питера и Банни?
– Питера и Банни я похоронил на той самой лужайке посреди цветущих деревьев. Они очень любили это место.
– Мы очень тебе соболезнуем, Владислав, ты держись, изменить ничего нельзя.
– Я стараюсь, Алекс, стараюсь. Спасибо за поддержку, друзья.
– И последний вопрос, Влад – не можешь сказать, куда сейчас направишься?
– Серж, простите меня за немногословность, скажу только, что поеду в северном направлении. Там никто меня искать не будет. Это я тоже продумал. Не беспокойтесь за это. Если позволите, я буду завершать разговор, готовы?