Андрей Степанов
Визит Сергея Петровича
Длинный-длинный коридор. Узкий, полутемный, с дешевой отделкой. И каждый шаг в нем отдается эхом. Таким протяжным, но жутко немелодичным. Как метроном. Человек делает шаг за шагом, но конец коридора не приближается. Отчего-то он знает, что нужно идти именно туда. Наконец, по правую руку появляется дверь. «Комитет по учету трудовых ресурсов на предприятиях малой и средней промышленности…» а дальше неразборчиво еще две строки.
— Да кто ж так пишет! — громко возмущается человек, но от его голоса нет эха и звук быстро стихает. — Даже не написано, кто начальник!
Потом мелькают двери других комитетов «по благоустройству мест труда», «по отслеживанию уровня освещенности рабочей поверхности стола работников с сидячей занятостью более 8-ми часов» и множество других. Человек идет дальше, поражаясь тому, как можно было создать такое количество бесполезных комитетов. Есть же обычная сертификация. Нужно всего-то обратиться в центр сертификации, потом пригласить группу специалистов, провести все необходимые замеры, составить отчетность, согласовать ее, заверить, потом пригласить государственных работников… Так, а что же дальше?
Человек задумался, что даже шагать перестал. Дверь в конце коридора распахивается и голос раздается как будто у самого уха.
— Ну что же вы! — неприятный и скрипучий голос бьет в самый мозг. — Проходите, не стесняйтесь. Вам повезло, вы сегодня первый в очереди!
Внезапно внушительный хозяин кабинета оказывается рядом, ласково берет под руку и проводит к себе. Мягкое кресло, в котором так и хочется утонуть. Человек закрывает глаза, но неприятный голос не дает ему заснуть.
— Так, так, так, — резкий стук карандаша и клавиш старой пишущей машинки приводит его в чувство. — Вас зовут Долотов Сергей Петрович, правильно?
— Откуда вы знаете, как меня зовут? — человек щурится на табличку с именем хозяина кабинета на его столе. Статистиков Медиан Кириллович? — Это действительно ваше имя? Какая-то шутка.
— Нет, нет, нет, — звонко отщелкивая пишущей машинкой каждое свое слово, заявляет хозяин кабинета. — Это не шутка. Вы сейчас сидите в Центральном Учетном Комитете по Оценке Жизненных Деяний и Активностей. Сокращенно — ЦУКОЖДА.
— Это точно шутка, — вздыхает Сергей Петрович и закрывает глаза. — Или просто какой-то бред.
— Ничуть. Все с этим сталкиваются в первый раз — и не верят. Но вот, давайте посмотрим, — Медиан шуршит бумагой. — Вот, например, вы нормировали и рассчитали минимальный уровень оплаты труда для работников в позапрошлом году. Хорошее дело, между прочим, достойное — провести расчет для сотен тысяч человек.
— Это не я, — протестует посетитель, — документ подписывал мой помощник, а составляли работники отдела и…
— Значит, не ваша работа? — строго смотрит хозяин кабинета.
— Н-не моя, — почему-то заикается Сергей Петрович.
— Что ж, вычеркиваем. А знаете, для вас это было бы большим-большим плюсом — к нам попадает мало людей, которые составляли такие важные документы, чтобы другим было хорошо.
— А может, я еще что-то хорошее сделал? Из такого важного, — с надеждой смотрит Сергей Петрович, чувствуя, что если его благие дела не будут доказаны, его явно ждет что-то плохое.
— Так-с, посмотрим, — глава комитета ЦУКОЖДА долго перелистывает бумаги. — А, вот. Документ о расширении вашего ведомства почти в 4 раза. Включает в себя новых секретарей, замов, работников по приему заявлений — короче, бумажки перекладывать.
— Я же ради благого дела! — у Сергея Петровича округляются глаза. — Это все ради людей.
— Ага, так и запишем — доброе дело для людей. Но вот у меня лежат тут кое-какие сведения, что дела ваши не слишком-то благие были, — Медиан Кириллович перекладывает заявления, газетные вырезки. — Ну-ка, честно признавайтесь. Мотивы искренние были?
— Нет, — сползает по креслу Долотов и снова закрывает глаза.
— Вычеркиваем, — громом гремит голос Статистикова и Сергей Петрович в ужасе сжимается в удобном кресле. — Два ваших самых больших и положительных дела — не такие уж и ваши и не такие уж и положительные. Но вы не отчаивайтесь, — голос так и скребется в мозгу, — можно попробовать выйти мелкими делами. Напомните, пожалуйста, старушек через дорогу переводили?
— Что за глупости? Мне они и не попадались, сами бегают по переходам…
— Прочерк ставим, дальше, неимущим помогали?
— Да! — громко вопит Сергей Петрович, вспомнив, как иногда давал по десять рублей просящим у церкви.
— Секунду! — Статистиков. — О, записано, что вы сделали это целых… мм… восемь, одиннадцать… семнадцать раз! — глава ЦУКОЖДА снова стучит пальцами по пишущей машинке.