Гавриил. Это вас не касается!
Михаил. Очень даже касается! Она-то и могла бы слетать к старику на Олимп, сделать ему глазки…
Михаэла. С удовольствием!
Гавриил. Во-во! Союз предателя и блудницы! Хоть теперь-то ваше превосходительство поняли, что здесь затевается? Государственный переворот! Революция! Путч!
Михаил. Я просто ищу спасительный выход.
Гавриил. Слыхали мы это! Сколько генералов наносили удар в спину своему правительству!
Петр (Михаилу). Вы же давали присягу. Самому Всевышнему!
Михаэла. Подумаешь! В трудный час все боги хороши.
Гавриил. В голове не укладывается!
Петр. Современная молодежь…
Михаил. Да поймите же: мы на краю гибели!
Смерть (выходит из лифта, нагруженная связками бумаг; возбужденно). Полюбуйтесь, сколько мне заказов надавали! (Кидает связки на пол.) А все добавляют и добавляют! Тут уже две трети человечества!
Петр. Господи Иисусе!
Гавриил. Команды же пока нет!
Ангел. Осталось пять минут!
Гавриил. Выключите проклятый ящик!
Михаил. И что это изменит?
Петр (снимает трубку обычного телефона). Попробую соединиться через посольство. (Набирает номер.) Алло? Будьте любезны господина посла. Нет, передайте ему, чтоб он пожаловал сюда. Да, да. Дело в общем-то спешное.
Смерть. То есть как это «в общем-то»?!
Михаэла. Уже слышен гул бомбардировщиков!
Гавриил. А, мы его уже лет тридцать слышим. И кстати, ни рай, ни ад тут абсолютно ни при чем. Это дело сугубо рук человеческих, как и многое из того, что сейчас грозит бедой. В конце концов сам человек нажмет на кнопку…
Михаэла. Мне стыдно за него.
Михаил. И что дальше?
Михаэла (вновь осененная идеей). А нельзя ли…
Петр. Что?
Михаэла. …забрать на небо тех, кто к этому причастен?
Смерть. Прекрасная мысль! Вместо миллионов ни в чем не повинных людей две-три дюжины политиков.
Гавриил. Очень они нам в раю нужны!
Михаил. Как раз тут-то следовало быть великодушнее.
Петр. Сомневаюсь я. Господь никогда не жаловала их. Кары небесной и то их не удостаивал.
Михаэла. А вдруг они есть в списках?
Петр. Что ж, может быть… Было бы неплохо. Давайте посмотрим.
Все кроме Петра и Гавриила, развязывают пачки и принимаются изучать списки.
Смерть (ликующе). Есть один!
Ангел. А вот еще!
Михаил. И еще!
Михаэла. А здесь сразу трое!
Петр (почти радостно). Да неужели?!
Гавриил (держа перед собой списки; с ехидцей). Угу. Только против каждого пометка: «Отправить в ад лишь по отбытии срока в атомозащитном бункере!»
Ангел. Остается три минуты!
Михаил. На то, чтоб вам спастись?
Ангел. Всем нам!
Михаил. Тогда вся надежда на Зевса. Какой-никакой, а все-таки бог. (Берет Михаэли за руку.) Пошли к нему, мышонок.
Петр. Стойте, стойте! Вы знаете, святой Михаил, как я к вам привязан. Но когда дело касается власти… наших принципов… (Включает нимб над своей головой, встает.) Сим освобождаю вас от обязанностей главнокомандующего, лишаю генеральского чина и помещаю под домашний арест.
Михаэла. Нет!
Смерть. Тогда уж точно все пропало.
Гавриил. Зато принципы будут сохранены. (Михаилу.) Сдайте оружие!
Михаил. Если б оно у меня было…
Смерть. Может, мою косу возьмете?
Михаил. Перекуем косу на орало!
Петр. Пожалуйста, без громких слов! Следуйте туда. (Указывает на альков; Михаэле.) Вы тоже.
Гавриил (Михаилу). Последнее ваше задание, господин бывший. Извольте повиноваться!
Гавриил хватает Михаила за шкирку, но тот отбивается.
Михаэла. Пойдем, пойдем, Мишутка. (Тянет его в альков и, как только Гавриил отворачивается, срывает с окна одеяло.) Смываемся через окно! За меня не бойся: я ж гимнастка!
Михаил. Летим на Олимп! (Выскакивает вместе с Михаэлой в окно; оба взмывают вверх.)