Глава вторая
Прорицание
Один из самых загадочных византийских рассказов связан с убийством, которое совершила статуя[52]. Двое чиновников по имени Феодор и Химерий решили «исследовать» (historesai) некие изображения (eikones). Они отправились в Кинегион, римский амфитеатр, расположенный в константинопольском акрополе. К VII веку он уже успел превратиться в развалины, и его использовали для проведения политических казней [Herrin 2013: 198]. Но, надо полагать, там же находились и изображения, к которым держали путь наши герои. Добравшись до Кинегиона, они обнаружили статую:
…приземистую, коренастую и очень тяжелую. Я рассматривал ее и не переходил к своему исследованию, и Химерий сказал: «Ты верно делаешь, что смотришь, ведь это строитель Кинегиона». Когда я ответил: «Строителем был Максимиан, а архитектором – Аристид», в то же мгновение статуя (stele) упала на землю с высоты, а высота была немалая, нанесла Химерию сильный удар и убила его на месте. Я испугался, потому что там не было никого, кроме слуг, которые держали наших мулов, а они стояли за ступенями. Испугавшись, что мне тоже грозит опасность, я отволок его за правую ногу туда, куда бросают осужденных, и попытался скинуть его туда же, но был так напуган, что бросил свою ношу на краю и убежал прочь, чтобы искать убежище в Великом Храме. Когда я правдиво рассказал о том, что случилось, мне не поверили, пока я не принес клятву, потому что я был единственным свидетелем. И тогда родственники покойного и друзья императора пошли туда со мной, и прежде чем они подошли к тому месту, где лежал покойник, они в изумлении уставились на лежавшую статую. Некий Иоанн, философ, сказал: «Только божественной волей, как пишет Демосфен, могло случиться такое, что придворный был убит статуей (zodion)». И он сказал так императору Филиппику, и тот приказал закопать статую (zodion) на этом самом месте; так и было сделано, потому что уничтожить ее было невозможно. Поверь, что это правда, Филокалос, и молись, чтобы тебе не впасть в искушение, и будь осторожен, когда будешь смотреть на старые статуи (stelai), особенно языческие [Cameron, Herrin 1984: 89–91].
История выглядит краткой, даже обрывочной. Нам так и не сообщают, кем же была эта статуя (может быть, она изображала Максимиана-строителя или Аристида-архитектора?) и почему она убила невезучего Химерия. Мы не узнаем, почему император попытался разрушить статую и в чем состояло преимущество того, что ее закопали. Пророчество философа Иоанна, прозвучавшее слишком поздно, только добавляет загадок: кем же все-таки был Демосфен, в чьих книгах говорилось о статуях-убийцах, и почему жертвой обязательно должен был стать «придворный»?
Но пока читателя интригуют эти (и не только эти) вопросы, историк искусства тоже находит здесь немало интересного. Например, в начале рассказа наши герои намерены «исследовать» некие изображения – желание, которое понятно любому, кто занимается изучением искусства. Далее выясняется, что Феодор с Химерием – это не кабинетные ученые: они отправляются непосредственно к объекту своего интереса. И хотя за описанием дальнейших событий механика рассматривания исчезает, интересно, что Феодор отмечает, как он «не переходил к своему исследованию», потому что рассматривал статую. Нечасто герои византийских текстов так чистосердечно признают нехватку профессионализма и знаний; обычно зритель подробно описывает свой объект, прибегая к многочисленным риторическим украшательствам. Но в данном случае как минимум один из зрителей признает, что был ошеломлен. Он не может понять статую, что усугубляется тем изумлением, которое он испытывает, когда смотрит на нее, – ив этом изумлении его перед смертью поддерживает как будто более просвещенный Химерий. Итак, помимо цепочки странных событий, в рассказе о встрече двух византийцев со статуей мы видим основы искусствоведческого исследования: необходимость понять изображение, а для этого – посмотреть на него in situ, закрытость для интерпретации, свойственная некоторым объектам, и наконец реакция зрителя: удивление и отчаянный страх, когда выясняется, что изображение выходит за пределы своих предполагаемых функций.
52
См. [Cameron, Herrin 1984: 89–91]. Кэмерон и Херрин ориентируются на издание «Заметок», опубликованное в [Preger 1901:19–73]. Отрывки из «Заметок» приводятся в английском переводе Кэмерон и Херрин, если не указано иное.