Моя голова поднялась и откинулась назад, чтобы я могла посмотреть на него.
— Я люблю тебя, ты знаешь?
Уголки его рта приподнялись в дерзкой улыбке.
— О, я знаю.
— Не будь самодовольным. — Если бы он не был ранен, я бы дала ему пощечину. Он это заслужил, поэтому я приберегла его до тех пор, пока порез не заживет настолько, что уже не сможет начать кровоточить снова.
— Я буду самодовольным, — сказал он, затем наклонился и прижался губами к моей макушке. — Хочешь знать, почему?
— Есть ли у меня выбор?
— Нет. — Последующая улыбка была достаточно мягкой, чтобы поставить меня на колени, но я осталась сильной. Во всяком случае, в основном. — Я буду самодовольным, потому что знаю, что только что лишил каждого мужчину возможности встретиться с тобой.
Теоретически это звучало очаровательно, но теперь я знала, что Каю есть что добавить, чтобы все испортить. Мои глаза сузились, ожидая продолжения.
Когда оно пришло, я даже не разозлилась.
— Я имею в виду, что никто в любом случае не захочет встретиться с кем-то вроде тебя. Кому понравится женщина, которая разбивает его любимую машину? Должно быть, они сумасшедшие.
Мои глаза закатились, но я не смогла сдержать предательскую улыбку на губах. Я поднялась на цыпочки и прижалась своими губами к его.
— На самом деле безумие.
— Определение для безумия.
Этот парень.
— Я думаю… Безумным людям не хватает способности думать и вести себя так, как считается нормальным. И я думаю, что их социальные взаимодействия далеки от здравого смысла.
— Включает ли безумие сильное желание убить любого мужчину, который посмотрит на тебя?
Я усмехнулся.
— О, это безумие уровня психиатрической больницы.
— Тогда да, безумие. — Его руки скользнули с моей талии на бедра. На этот раз мышцы его челюсти не шевелились, когда мое тело сильнее прижалось к его порезу. — Я люблю тебя до безумия.
Губы Кая коснулись моих. Сначала нежно, затем он углубил поцелуй и просунул язык мне в рот. Кончики его пальцев впились в мое тело, и хотя я не хотела этого, я поднесла руку между нашими губами, чтобы остановить его.
— Тебе нужно выздороветь, — сказала я, когда он посмотрел на меня немного озадаченно.
Кай покачал головой.
— Я в порядке.
Я сделала шаг назад и посмотрел на его порез. Снова пошла кровь, не такая сильная, как раньше, но в нескольких местах кровь начала скапливаться вокруг зашитой раны, образуя маленькие пузырьки.
— Если ты будешь много двигаться, она разорвется и снова начнет сильно кровоточить.
— Ну и что? Ты отправляешь меня в тайм-аут? — Я кивнула. — Означает ли это, что мне нельзя тебя трахать?
— Да, Кай. Это значит, что ты ничего не будешь делать, кроме как лежать пару дней в постели. Никакой работы. Никаких обязанностей. Просто лежишь в постели, отдыхаешь.
— Но…
— Я могу присмотреть за Лолой и Аресом, это не так уж и сложно, — перебила я, прежде чем он успел использовать кого-то из них в качестве оправдания. — Им нужна еда перед школой.
— Хорошо, что у тебя есть повар, а если нет, то я умею готовить, так что, опять же, это не будет проблемой. А теперь перестань искать оправдания и наложи повязку на туловище.
Кай неодобрительно проворчал, но потянулся за бинтами, все равно взял один и протянул мне.
— Ну тогда перевяжи меня, дорогая. Ты моя личная медсестра на следующие пару дней.
Я взяла у него повязку, вздохнула и приступила к работе. Потребовалось целых пять повязок, прежде чем вся рана была затянута настолько плотно, что больше не начинала кровоточить при каждом его движении. Каждый раз, когда мои пальцы касались его кожи, Кай вздрагивал не потому, что ему было больно, а потому, что ему нравилось, как я с тревогой смотрела вверх. Каждый. Раз.
Я знала, что он симулирует большую часть боли, поэтому, если бы мне пришлось снова притвориться, будто меня ни капельки не волнует его боль, я бы сделала это. Но не сейчас.
— Знаешь, некоторые медсестры делают своим пациентам минет, — сказал он, когда я уходила, скорее раздраженный, чем радующийся тому, что с ним все в порядке. Он последовал за мной. — Что-то в высвобождении эндорфинов делает боль терпимой.
— Некоторые медсестры убивают своих пациентов. — Я схватила шорты Кая и надела их, потому что мы собирались ужинать, и я не собиралась сидеть там в одном нижнем белье и рубашке большого размера. Его шорты были первым, что я заметила. — Что-то в смерти заставляет боль полностью исчезнуть.
— Если бы меня пришлось убить, для меня было бы честью быть убитым тобой, моя дорогая. — Руки обняли меня сзади, затем Кай прижался губами к моей шее. Хоть я и не хотела, мое тело все равно расслабилось, когда его руки крепко сомкнулись вокруг меня, удерживая в своих объятиях, как будто он никогда больше меня не отпустит. — В любом случае, ты будешь единственной, кто сможет это сделать.