— Это не ключи от машины, — ее голос звучал немного разочарованно.
— Нет, но тебе нужна машина? — Я решил сесть, несмотря на боль, пронизывающую мое тело с каждой секундой моего движения. — Если мы уедем прямо сейчас, ты сможешь получить одну через час.
Флора усмехнулась. Так мило и очаровательно, что это немного успокоило мою боль.
— Сейчас час ночи.
— И? Я знаю некоторых людей.
Ее голова склонилась набок, когда она посмотрела на меня.
— Нет ключа. Перестань меня баловать.
Я протянул руку к ее горлу, схватил ее и притянул ближе, пока наши губы не соприкоснулись. Мы поцеловались недолго, но недостаточно долго, чтобы хотя бы на время утолить желание никогда больше никогда не покидать ее губы.
— Я никогда не перестану баловать тебя, дорогая.
Флора вздохнула.
— Хорошо, как бы то ни было. Итак, ключи?
Даже все мои усилия не смогли сдержать ухмылку, которая тронула мои губы. Мне было очень интересно узнать, как она отреагирует. Разозлится ли она из-за того, что, насколько я знаю, Флора хотела сама за это заплатить? Но некоторая помощь была не так уж и плоха, не так ли? А мы собирались скоро пожениться, поэтому какие бы мечты у нее ни были, мой долг — воплотить их в жизнь.
Кроме того, мне больше нравилось, когда Флоре больше не приходилось танцевать перед сотней мужчин с нулевыми манерами. Бог знал, что так будет лучше и для Мило, поскольку он, конечно, не собирался выгнать меня из «Тартара», и ничто никогда не помешало бы мне не застрелить кого-нибудь, если бы они разозлили меня, посмотрев на мою невесту так, как мне не нравилось.
— Они для твоей новой студии.
Глаза Флоры широко раскрылись, с ее губ сорвался вздох.
— Ты не!
— О, моя дорогая, я это сделал.
На ее глазах навернулись слезы, и, хотя я был уверен, что они были несколько счастливыми, мне хотелось застрелиться за то, что я заставил плакать мою Флору. Никому не разрешалось заставлять ее плакать, в том числе и мне. Нет, особенно я.
Если бы я когда-нибудь стал причиной ее слез — счастливые были исключением, хотя тоже почти переходили черту, — я бы приказал кому-нибудь в наказание меня пытать. Видеть ее плач уже было пыткой, но я заслуживал худшего, если бы когда-нибудь стал причиной ее печали.
Однако Флора вела себя слишком тихо, не проявляла никакой реакции, и это меня беспокоило.
— Ты на меня сердишься? — спросил я и вытер ее слезы.
— Сержусь? — Ее голос был забит слезами. — Кай, это лучший подарок, который мне когда-либо дарили…
— Тогда что это?
— Ничего. Просто… я так сильно тебя люблю. Ее руки обвили мою шею, когда она забралась ко мне на колени, забыв о моей травме. Благодаря миллиону слоёв повязок я чувствовал лишь лёгкое жжение, когда её тело прижималось к моему слишком сильно, но я приветствовал боль, если это означало держать мою будущую жену на руках.
— Я люблю тебя, — ответил я, целуя ее в затылок. — Все, что ты хочешь, дорогая, это твое.
— Спасибо.
— Не говори… — Я глубоко вдохнул и выдохнул вдвое тяжелее. — Пожалуйста.
ЭПИЛОГ
Навсегда
«Моё сердце было твоим всё это время» — Little Bit More by Suriel Hess
Кай Оклер
Два года спустя
Я никогда ещё не покидал свой офис быстрее, чем сегодня.
Пять минут назад моя жена прислала мне сообщение о своём местонахождении без какого-либо контекста. Я пытался дозвониться, но она не брала трубку, пытался отправлять сообщения, но ни одно из них так и не прошло. В моей голове проносились все возможные неприятные ситуации, которые только можно вообразить.
Самым логичным выводом было то, что Флору похитили. Кто-то держал её в заложниках в… супермаркете? Это было странное место, но я всего ожидал от тех, кто хотел видеть меня мёртвым. Чем причудливее место, тем лучше.
Когда я добрался до супермаркета, я был немного сбит с толку: казалось, что люди всё ещё делают покупки, а не боятся смерти. Конечно, если бы кто-то решил устроить в супермаркете странную ситуацию с заложниками, они бы закрыли всё здание.
Немного запаниковав, я бросился внутрь здания и осмотрел все возможные проходы. С каждой минутой, когда я не мог найти свою жену, моё сердцебиение учащалось.
Она не пострадала? Пожалуйста, пусть с ней всё будет в порядке.
И вот, наконец, посреди почти пустого кондитерского отдела, я нашел Флору, сидевшую на полу, уставившись на две упаковки в своих руках.