— Они мне не нужны, — потянувшись за сумочкой, я вытащила бумажник, чтобы заплатить, но Кай опередил меня. Он сунул свой черный «Amex»[3] через стойку и велел Майе использовать его карту для оплаты любого напитка, который я закажу сегодня вечером.
Мне не нужна была его доброта, но я никогда не отказывалась от бесплатных напитков. Кроме того, он никогда не говорил только о моих напитках, он говорил о любых напитках, которые я заказывала. Если и было что-то, в чем я была хороша, так это в трате денег.
— Меня это не удивляет. Ни один убийца не хочет, чтобы его жалели за то, что он сделал.
Моей голове хотелось ринуться в его сторону, но я сохраняла спокойствие. Если бы я показала своё удивление или свою слабость только к одному человеку, это преследовало бы меня, пока я не оказалась за решеткой. А показать Каю Оклеру любую другую реакцию, кроме отчаяния и разочарования по поводу того, что он только что подразумевал, означало бы мою смерть.
Как юрист он, вероятно, был вынужден сообщить о подобных выводах. Во имя закона или как там эти люди это называли. Или, может быть, так это называют полицейские? Я не знала, мне всё равно.
Опять же, возможно, Кая беспокоило то, что на самом деле говорит закон о таких преступлениях, как убийство. Я повернулась к нему лицом, хотя я лучше бы провела целый день, протирая глаза отбеливателем, чем смотрела на него.
— Скажи пожалуйста, а что от убийцы ты нашел во мне?
Он наклонился ближе, запах сандалового дерева и чего-то дорогого заполнил мою голову, и я ненавидела себя больше, чем когда-либо, потому что посчитала, что от него приятно пахнет.
— Вроде ничего. Но у каждого здесь есть тёмная сторона, и я могу представить, что в свободное время ты убиваешь бывших парней.
— Много думал обо мне, да? — я поднесла руку к его лицу и провела белым ногтем по его скуле, ожидая, что Кай остановит меня, но он так и не сделал этого.
Его глаза задержались на моих, когда мой палец скользнул по его шее, и его взгляд стал ещё глубже, когда я медленно поднесла всю руку к его шее, как будто собираясь задушить его в любую секунду. Я не сжимала руку и не оказывала давления, хотя мне так сильно хотелось это сделать.
— Кай, могу я тебя так называть? — мне было всё равно. — Я всё ещё пытаюсь осознать тот факт, что моего бывшего парня убили, а тебе больше нечего делать, кроме как обвинить меня в том, что я его убийца?
Кай накрыл мою руку своей, но не убрал её от горла.
— Я юрист, Цветочек, и обвинять людей — часть моей работы.
— И ты действительно думаешь, что я сознаюсь в преступлении, которого никогда не совершала?
Он положил свободную руку мне на затылок и притянул меня ближе к себе. Понизив голос, он сказал:
— Может быть. Ты такая глупая.
Кай Оклер был красив, и от его голоса у меня побежали мурашки, по спине пробежала дрожь, особенно когда он был так близко ко мне, но он был худшим мужчиной, которого я когда-либо встречала.
Это неправда. Я презирала Криса гораздо больше, чем Кая, но он был следующим в списке.
Это был позор, правда. Красота потрачена на уродливого человека.
— Мне не обязательно быть юристом, чтобы быть достаточно умной и не признаться в преступлении, которого я не совершала, — я отдернула руку от его горла и провела ладонью по бедру, словно пытаясь стереть с него бактерии, которые, как я была уверена, были ядовитыми. — И даже если бы я действительно совершила данное преступление, мне всё равно не нужно быть юристом, чтобы знать, что признаваться в нём — плохая идея, особенно без доказательств.
Кай кивнул сам себе, затем потянулся за напитком, поднес стакан к губам и, запрокинув голову, выпил всё содержимое сразу, как будто это был выстрел. Когда его глаза снова встретились с моими, он выглядел довольным.
— Ты бы понравилась Арло.
— Кто такой Арло? — мне неинтересно знакомиться с теми, кого знает Кай. Они могли оказаться такими же ужасными, как и он.
— Арло Д’Анджело, — сказал он мне. Господи, он, должно быть, был пьян до чёртиков, потому что я сомневалась, что трезвый Кай Оклер продолжил бы разговаривать со мной. — Он адвокат по уголовным делам.
Конечно.
— Жаль, что я не преступница, — я встала с барного стула и перекинула сумочку через плечо, — но полагаю, что он отлично справляется со своей работой, поскольку ты все ещё свободен, словно раньше не делал ничего сомнительного.
— Или я просто знаю, как не попасться.
Сомнительно.
— Спасибо за напитки, — я повернулась к Майе и заказала себе и всему клубу ещё порцию напитков, а затем снова повернулась к Каю с ухмылкой на губах. — Очень щедро с вашей стороны.