— Пап, вот давай без рук!
Я вылетаю из автомобиля, и пытаюсь влезть между двумя напряженными мужчинами.
— Ева, ещё слово и будешь наказана на полгода минимум.
— Ты обалдел?! — Я взбесилась не на шутку. — Мне не тринадцать! И буду делать то, что считаю правильным для себя.
— Сколько ему лет, ты знаешь?! — Котов готов сжечь меня, но я впервые не теряюсь и отстаиваю своё с твердым упрямством.
— Вов, давай не будем драматизировать. Если ты думаешь, что я — извращенец, твоя воля. Только уверю и объясняю раз, больше повторять не буду. Эта девчонка теперь моя. Люблю её.
Я внезапно оказалась в сильных ручищах своего мужчины, руками обняла его за талию и вдохнула аромат его одеколона. Он успокаивал, а объятия давали силу и уверенность. Мой мужчина меня отстаивал, и это поступок настоящего мужчины.
Котов смотрит на нас, сплетенных, возможно со стороны забавных, и нервно ходит из стороны в сторону.
— Как ты могла?! Он же старше, у вас огромная…
— Котов, прекрати, тридцать шесть далеко не приговор и не стариковский возврат.
Мой любимый папка останавливается и рычит, сжимая кулаки. Мне даже кажется, за такие слова он мог бы запросто влепить Максу кулаком в живот, но я помешала воплотить это в жизнь. Я сильнее влипла в Раевского, давая понять, что своё не отдам.
— Пап, я думала, что ты только порадуешься за свою дочь.
Я намеренно взываю к сентиментальности, которой Котов никогда не был склонен. И рискую, надеюсь, что папка перегорит, перебушует и даст нам вольную.
— Нам нужно сегодня же серьёзно поговорить! — Тон Котова настолько требовательный, что я понимаю одно: он будет взывать к моему разуму разными способами.
— Дружище, а давай-ка не будем никого запугивать, пытаться переубедить?
Макс отрывается от меня, берет моё лицо в свои ладони и уверенно говорит:
— Верь в то, что я серьёзно намерен сделать тебя своей женой. Рано или поздно я тебя смогу убедить тебя в том, что я нужен тебе, как воздух.
Я вымученно улыбаюсь, слегка тушуясь, чувствуя взгляд отца на наших телах. Он взбешен, держится из последних сил. И слова, которые уверенно мне говорит мс, отца только сильнее разжигают.
— Я верю, Макс, и люблю тебя.
Раевский делает шаг вперед, к моему отцу, а потом уверенно говорит:
— Если считаешь нужным поговорить с глазу на глаз, я подарю тебе такой шанс, но ты должен будешь мне показать фото от доброжелателя, о котором ты упоминал.
Я удивляюсь так же, как и Макс, когда отец протягивает нам телефон, а в нем мы видим нас у дома Михаила.
— Урод! — И это мягко сказано, Макс не сдерживается в словесных оборотах, сетуя на беспринципность брата.
— Макс, просто смирись, что он такой.
— Я видеть его больше не хочу. Эта месть такая подлая, что других слов я отыскать не могу.
— Это на его совести.
— Эй, голубки, я всё ещё здесь, может объясните, какого хера этот ушлепок, по вашей версии, шлет мне на вас досье.
И тут я не выдержала и излила отцу всю душу. Пусть знает, какая у него непутевая дочь. И не только Раевский виноват в том, что наши пути теперь сильно переплелись.
41 глава
Ева
— Макс, сильно болит?
Я в бешенстве, от того, что только что произошло. Это случилось так быстро, что ни я ни мой отец не успели толком среагировать. Вроде бы вот, вот Раевский собственнически меня прижимал к себе, не сетуя на то, что отце до сих пор был на взводе.
— Куда он?
Мы с Котовым одновременно вместе выругались, когда увидели, куда именно умчался Макс. И какой он только зоркий, просто поразительно. Вот только стоять на месте я не собиралась.
— Пап, да он же его сейчас убьет.
— Так это наш доносчик? Так я с радостью помогу Раевскому сделать братцу фингал.
— Пап, вот давай без рукоприкладства в четыре кулака. Да и Макса лучше остановить, ты же видишь в каком он состоянии.
Мне страшно, потому что Макс в считанные секунды преодолел расстояние между нами к автомобилю брату, распахнул дверь с водительской стороны и вытащил Михаила на улицу, нанося точные удары.
— Макс, прекрати!
Я зря окликнула своего мужчину, именно в этот момент Михаил увернулся и нанес брату солидный удар. Меня словно ранили, так сжалось всё внутри от того, что моему мужчине сделали больно. Не такими жертвами я бы хотела обрасти, меня такое совершенно не прельщает. Мужики бьют морды друг другу за меня. Это так гадко, что хочется вопить на весь город.
Котов, в отличии от меня, действует молниеносно. Он разнимает двух братьев, прежде всего сдерживая Макса. Я же пользуюсь возможностью и лично кулаком наношу Михаилу точный удар в живот, хватаю согнувшегося Раевского за волосы и рычу так, чтобы хорошенечко слышал каждое мое слово.
— Ты не поверишь, но это цветочки, что сейчас прилетело, ничтожество, твоё счастье, что я сегодня в универе не оторвала тебе твой член. Мне противно осознавать, что такое подобие человека именуется мужиком.
— Ещё раз неправильно посмотришь в сторону Евы, глаза вырву.
— А я добавлю, — поддакнул папка.
— Да пусти ты, дура!
— Кто дура? — Сильнее дергаю волосы Михаила, коленом ткнув мужчине под колени, он тут же рухнул на пыльный тротуар и едва не взвыл, но видимо гордость не позволила ныть.
— Брат, прости, бес попутал.
— Ты уволен, Михаил. Пришло твое время отправиться в вольное плавание. С этого момента ты свободен от надоедливого, правильного брата, который тебе все эти годы был как кость в горле.
— Ты рехнулся? Из-за бабы?!
Михаил, шатаясь, ладонями упирается в тротуарную плитку и с ненавистью пытается сжечь меня. Я же прикасаюсь ладошками к Максу, пытаясь глазами хорошенечко изучить тело на предмет увечий.
— Из-за девушки, которую люблю.
— Какая романтика.
Шатаясь, поднимается на ноги, а я брезгливо смотрю на это ничтожество и понимаю, какая же теперь пропасть между двумя братьями. Это просто глупость какая-то, мне противна одна только мысль о том, что именно я стала причиной их ссоры.
— Проваливай.
— Я уйду, но поверь, брат, бабы не достойны того, чтобы их ставили на пьедестал. Они все суки и нуждаются только в примитивном — качественном трахе и деньгах.
— У тебя ровно тридцать секунд, — гаркает Котов, дергается в сторону Михаила.
Мой отец внушительных размеров, спорить с ним или обижать — себе дороже. Михаилу крупно повезло, что с кулаком отца ему не пришлось пообщаться.
— Никогда бы не подумал, что твой близнец такой урод, — отец брезгливо сплюнул на землю, сунув руки в карманы спортивных штанов.
— Я тоже на многое закрывал глаза, но это уже перешло всякие границы.
— Не будешь жалеть, что так с ним поступил.
— Ева, это не секундное решение, и давай закроем эту тему, малышка.
— Дай поцелую, — тянусь к шее мужчины, нежно трусь носом, пальчиками нежно поглаживая спину моего героя.
— Ау я всё ещё здесь.
— Котов, вот выключай грозного отца. Поверь, твоей принцессе ничего плохого не грозит.
Макс настроен дружески, протягивает Котову ладонь, но мой грозный папка застывает от неожиданного жеста доброй воли. Вижу же по лицу, что уже не так сильно его негодование, что готов к диалогу, просто все еще адреналинчик гуляет по его крови.
— Обидишь — урою.
— Не обижу, женюсь, детей нарожаем, Эла давно просила братишку или сестренку.
— Эй, ты очумел, — звонко смеюсь, ткнув Макса в бок, позабыв о том, что мой защитник — пострадавший.
— А ты не согласна? — Играет бровью, наблюдая за реакцией отца, который смачно выругался, шумно выдыхая.