— Давай пить чай, — сказала Вера, — люблю я тебя, Леля, вот только ты-то за что меня любишь?
Леля ответила правду:
— За Митю и Митеньку.
Вера на следующий день ждала и боялась Митиного звонка. Не дождалась и вдруг… — не расстроилась. Обрадовалась, как ни странно. Если бы он позвонил, она бы не знала, что ему говорить.
Леля несколько утишила ее злобу, но злоба, уйдя, оставила своего заместите́ля — равнодушие. Не полное еще, однако крепко завязавшееся.
Митя привел ее на вершину любви и сам же оттуда столкнул. Как она просила его, чтобы он не упал с пьедестала, и он гордо и уверенно ответил: только если застрелюсь. Вот и упал, и не застрелился. Ах, Митя, Митя!..
Но облегчение пришло, и она даже просветлела лицом и стала почти веселой.
А Леля поняла, что осталась в одиночестве. Вериной неколебимой любви к Мите больше нет. А она, Лелька-дурочка, никогда его не разлюбит. У нее, кроме Мити, никого не было и не будет…
Риточка из аэропорта ехала одна. Анатолий еще в Танжере сказал ей, чтобы она в Москве на его помощь не рассчитывала. У них чисто деловое соглашение, и он не собирается с ней проживать. Вещи у них были раздельно и деньги — тоже. Хорошо, что Риточка, благодаря своему французскому, смогла подрабатывать в этом Алжире…
Жара несусветная, люди — далекие, как с другой планеты, и коллективчик советской миссии тот еще! Со своей зарплаты и смогла что-то приобрести. Анатолий давал только на еду.
И каждый раз требовал отчета. Но она как-то сумела выкручиваться и немного, но выгребала из этих «питательных»…
Маман с Анькой ждали, но их вдвоем. С Анатолием. Рита не могла же оттуда по телефону сообщать, как и что. Поэтому, когда Раиса спросила: «А Толик где?» — Рита разразилась.
Она вопила, что мать все здесь видела и знает, так какого рожна ей нужен «Толик»?
Анька стала совсем большая, длинненькая девчонка со взрослыми глазами.
Она рассматривала мать, чемоданы, смотрела на бабку, которая в ответ маме ничего не орала, как она умела, а стояла тихенькая и уговаривала: «Ну, ладно, ладно, Рит… Ну, спросила, делов-то!»
И обратилась к Анечке: «Мамку-то свою помнишь? Не забыла?» Анечка маму не забыла, не забыла и папу, но его не было…
Раиса убежала на кухню что-то там разогревать и доделывать, Анечка сидела тихо на стуле, а Рита распаковывала за три года как-никак…
И знала точно, что в загранке последний раз. Поэтому Анечке привезла из игрушек только куколку Барби — самой понравилась! Да еще дешевых фигурных конфет купила пакет, по дешевке.
Все это она отдала Анечке.
Та как-то хило обрадовалась и сказала, что такая кукла у нее есть. И еще много разных игрушек. И притащила большого лохматого щенка и велюровую бархатистую огромную обезьяну…
Рита обрадовалась и решила, что появлялся Митька…
Она спросила у дочери:
— Кто это тебе подарил?
И Анечка ответила:
— Бабушка, — как обучала ее Раиса.
— Какая бабушка? Рая? — удивилась Риточка.
— Нет, — помотала головкой Анечка, — баба Леля…
— Это еще что за «баба Леля»? — изумилась Рита. — Откуда?
— Она приезжает к нам в го-ости, — тянула Анечка, — и мне конфеты и игрушки приво-ози-ит…
«…Что еще за новости у них? — подумала Риточка. — Кто сюда шляется? Мать Анатолия не была ни разу, да и звали ее Галина Ивановна, и больная она вдрызг — ходить не может!.. Что-то заливает Анька…»
Нельзя сказать, что Рита дочь не любила. Насколько могла — любила. И рикошетом в дочь отлетала обида и злость на Митьку и на Анатолия — на мужиков. А уж на ласковость Рита не была способна вообще.
На Анечку посмотрела сейчас внимательно и поразилась, до чего же хороша! Заграничный ребенок из рекламы! Длинные волосы, густющие, волнами до плеч, темно-золотые… Глаза светло-серые, бровки как выписанные, капризный рот и твердый подбородок!..
Митька! Только в ребячьем девчачьем облике! Надо же, как получилось!
У Риты зароились мысли. Анатолия она не вернет, это ясно, а Митю? Надо крепко подумать. В тот раз Анька была еще совсем крошка… Но что за баба Леля?..
Рита крикнула матери в кухню:
— Мам, иди сюда! Что ты там торчишь?
Раиса появилась с тарелками: холодец, салат, капуста квашеная… Запыхалась и предупредила:
— Это еще не все, знаешь, сколько я наготовила!
— Ладно с готовкой, — сказала Рита, — ты мне лучше скажи, что это за «баба Леля»?
Раиса, как вошла — поняла, о чем дочь будет спрашивать, — увидела обезьяну в руках Анечки…
— Вот я сейчас все занесу, поставлю, выпьем рюмочку за приезд и расскажу. Такое с маху нельзя.