Но что в ней может заинтересовать этого мужчину? Она не ответила на его вопрос о любовниках, но он угадал. Их было двое. Двое за двадцать восемь лет. Оба они не были королями секса — и она не произвела ни на одного из них особенного впечатления. Первый ушел от нее к другой женщине. К другой женщине? Селина едва не рассмеялась. Что ж, ее сестра великолепно сыграла роль другой женщины. А второй просто оставил ее, и точка.
Уилл, безусловно, сексуален и, без сомнения, является искусным любовником. У него есть для этого все физические данные, темперамент и опыт. Он может дать женщине то, чего Селина не может даже вообразить. Он может придать наслаждению иное качество. И он способен разбить сердце женщины.
Она бросила платье на стоящий в углу спальни стул, чтобы не забыть отнести его в чистку. Каждое общение с племянницей завершается пятнами на одежде. Сегодняшний день не стал исключением из этого правила.
Запив аспирин теплой водой, Селина включила вентилятор и растянулась на кровати. Ей необходимо проспать несколько часов. Благословенный сон придаст сил телу и даст отдых уму. И тогда она снова сможет взглянуть жизни в глаза.
Бабушка и дедушка снова ссорились. Как всегда в таких случаях, Джеред Робинсон прикрыл дверь, чтобы не слышать криков деда и всхлипываний бабки. Да, он любил их, был признателен им за то, что они взяли его к себе, когда его мать решила, что он ей не нужен, но случались дни, когда ему хотелось оказаться далеко-далеко от них.
Он лег на спину, заложил руки за голову и принялся наблюдать за движущимся по потолку пауком. В пятницу, впервые услышав о возвращении Билли Рея Бомонта, он почувствовал любопытство и даже (к своему стыду) надежду. Может быть, Билли Рей приехал за ним, за сыном, которого никогда не признавал своим и от которого клятвенно отрекся.
Конечно, глупо было даже думать об этом. Тем более — надеяться. Бомонт уже третий день в Гармонии и до сих пор не предпринял попыток увидеть Джереда. Он не проявил к нему никакого интереса, а также желания попросить прощения за ту судьбу, на которую обрек сына.
Дед всегда говорил: если бы Билли Рей был мужчиной, он принял бы на себя ответственность: женился бы на Мелани и поддерживал бы ребенка, даже если бы их с Мелани семейная жизнь не сложилась. Если верить деду, Билли Рей виноват во всех несчастьях, что случились в последние шестнадцать лет.
Паук добрался до светлого пятна посреди потолка и остановился. Люди редко смотрят вверх. Никто, кроме Джереда, и не заметил бы этого паучка. Вот так порой чувствовал себя и сам Джеред: его не замечают, не видят.
Еще дед говорил: нельзя винить Мелани за то, что она оказалась плохой матерью. Она не успела повзрослеть, поэтому материнские обязанности были ей не по силам.
Джеред понимал, что это не совсем так. У него в пятнадцать лет родительские инстинкты были развиты сильнее, чем у его матери.
Она была эгоистична. Много пила, пробовала наркотики. Спала со всеми желающими и брала с них за это деньги. Она жила в свое удовольствие и не интересовалась никем, кроме себя. Джеред ей попросту мешал — он очень рано осознал это. Трудно пить и веселиться всю ночь, если дома тебя ждет маленький ребенок. Трудно привлекать мужчин, если приходится тратить деньги на ребенка, а не только на себя. Имея сына, трудно найти мужа.
И все-таки она была его матерью. Он жалел ее, во многом упрекал, но и любил — насколько мог.
Билли Рей Бомонт — иное дело. У него свои грехи, их куда больше, чем у Мелани. Он превратил любовь к себе в искусство. Когда—то Мелани, напившись и плача от жалости к себе, рассказала Джереду, как она в присутствии своих родителей и старой мисс Роуз умоляла Билли Рея сказать правду, признать себя отцом ребенка. А он стоял как истукан и беззастенчиво лгал. Он предпочел уехать из города, но не признаться.
А теперь он вернулся. И вовсе не потому, что раскаялся. Не потому, что ему нужен сын.
Джеред повернулся на бок и взял со столика альбом с фотографиями. Большинство снимков были старыми. Мелани разлюбила фотографироваться, когда в один прекрасный день заметила, что стареет. Пьянство, беспорядочная жизнь, случайные связи наложили отпечаток на ее внешность. Она предпочла отказаться от фотографий, а не от образа жизни.
В молодости она считалась самой хорошенькой девушкой в Гармонии, как любил хвастливо повторять ее отец. И он едва ли сильно преувеличивал. Золотые волосы и голубые глаза делали ее похожей на ангелочка. Джеред понимал, что находили в ней Билли Рей Бомонт и все последующие мужчины. Она была веселой и красивой. Даже когда она сердилась и надувала губы — а это случалось нередко, — то становилась еще привлекательнее.
Все изменилось с появлением Билли Рея. Этот человек сломал жизни Мелани, бабушки, дедушки, самого Джереда. Пострадали все, только не он сам.
Но, раз Билли Рей вернулся, ему придется заплатить за все.
Невыносимая жара.
Уилл сидел на веранде дома мисс Роуз с бокалом лимонада в руке. Он был такой же мокрый, как запотевший бокал. Рубашка прилипла к коже, а по спине катились капельки пота. Несколько минут назад мисс Роуз пригласила его в дом, но он почтительно отказался. В комнатах ненамного прохладнее — кондиционеры плохо действовали на суставы старухи, а на веранде было по крайней мере светло.
Отсюда он увидит Селину, когда она будет возвращаться домой. После их последнего разговора прошло четыре дня. С тех пор он видел ее только мельком, и то лишь потому, что высматривал ее. Каждое утро он подходил к окну, чтобы увидеть, как она идет на работу, и по вечерам поджидал ее возвращения. Если она и знала о его присутствии, то не подавала вида. А вот ему не удавалось отделаться от мыслей о ней. Роскошные густые волосы, длинные стройные ноги, покачивающиеся при ходьбе бедра, округлые груди, низкий голос, окликающий мисс Роуз, — ради всего этого стоило подходить к окну, чтобы хотя бы бросить на нее взгляд.
Да, жара невыносимая. И не в последнюю очередь из—за нее.
— Если захочешь съездить куда-нибудь, можешь взять мою машину, — предложила ему мисс Роуз, выходя на веранду.
Уилл искоса взглянул на нее. До сих пор она разрешала ему садиться за руль ее машины только тогда, когда сама ехала с ним. Дело не в недоверии, говорила она, просто машина слишком много для нее значит. Это последний подарок Уинна. И она выглядит как новенькая, хотя ей тридцать с чем—то лет.
— Спасибо, — отозвался он, — но мне ехать некуда.
Шериф был прав: друзей в городе у него не осталось, а все знакомые женщины, как любезно проинформировала его Селина, замужем. Конечно, она не ожидала от него высокой нравственности, но он не станет путаться с чужими женами; в этом случае его, несомненно, ожидают неприятности.
Он допил лимонад, встал, вновь наполнил бокал из кувшина и уселся на место. Плетеный стул уютно скрипнул под ним. Неожиданный вопрос мисс Роуз застал его врасплох:
— Уилл, ты был когда-нибудь счастлив?
Меньше всего мог он ожидать от нее такого вопроса. Счастлив? Конечно же, был, когда был жив его отец. Несколько менее счастлив он был под кровом мисс Роуз. Но он вырос, и счастье ушло от него. Счастье быть ребенком, не отвечать ни за что и жить надеждами на будущее. Взрослому нужно искать работу, жилье, кусок хлеба. Вот о чем ему приходилось думать. Заботиться о выживании. А счастье — это не для него.
Он послал мисс Роуз беззаботную улыбку и солгал:
— Был, конечно. Я живу так, как мне хочется. Что еще нужно для счастья?
— Вот как? Ты в детстве хотел быть бродягой? Мотаться из города в город, жить в одиночестве, не иметь никого, кто помог бы тебе в трудную минуту?
Он вспыхнул. Трудных минут у него в жизни было немало. Не раз он оказывался за решеткой из—за стечения обстоятельств или из-за предубеждения людей против него. Во многих случаях он действительно был виноват, а несколько раз пострадал безвинно. Несколько раз никакого правонарушения не было, а Уилла сажали в тюрьму в качестве меры предосторожности. Он казался властям подозрительным и был на примете у полиции. Во многих городах, куда его заносила судьба, этого достаточно для ареста.
Ничего этого мисс Роуз не знала. Она имела в виду более обычные неприятности: отсутствие работы, кочевую жизнь, личную неустроенность. Если бы она узнала, что чуть больше недели назад он был в тюрьме… Трудно сказать, как бы она поступила.
— Тебе никогда не хотелось иметь свой дом, семью? Или ты так и хотел, чтобы на тебя с подозрением смотрели везде, где бы ты ни оказывался? Мечтал ночевать в парке на скамейке или в грязной ночлежке? — Она медленно покачала головой. — Не верю. Не забывай, ведь я помогала тебе встать на ноги. Ты рос умным мальчиком, много работал. У тебя была гордость. Тот Уилл, которого я знала, не довольствовался бы той жизнью, которую ты ведешь.
— Времена меняются, — сказал он, пожимая плечами.
Да, жизнь его переменилась в тот день, когда Мелани Робинсон решила назвать его отцом своего ребенка, решила заставить его отвечать за то, чего он не совершал. В тот день, когда мисс Роуз встала перед дилеммой — верить ей или ему. Она сделала свой выбор. Тогда его жизнь и переменилась.
— Так измени жизнь снова. Устройся на месте. Найди работу. Найди хорошую девушку и сделай из нее достойную женщину.
Его резанули эти слова. Сделай из нее достойную женщину. Они все хотели, чтобы он именно так поступил с Мелани. Хотя он ни в чем не был виноват. Он не совершил с Мелани ничего бесчестного.
— Я такой, какой есть. — Уилл поерзал на стуле. — Дом, работа и женщина не переменят мою природу.
— Не понимаю я вас, молодых, — вздохнула мисс Роуз. — Ты мог бы получить так много, а остался ни с чем.
Да какое же несчастное существо решилось бы встать на одну доску с ним?
Ответ пришел неожиданно. Селина. Найди хорошую девушку и сделай из нее достойную женщину. Будет ли мисс Роуз снова разочарована, если он остановит свой выбор на ее дражайшей Селине? При его—то репутации! При том, что он не намерен ни на ком жениться! Нет, он способен только причинять горе доброй старухе.
Если мисс Роуз догадается о его видах на Селину, шерифу не придется выдворять его из города. Этим займется сама мисс Роуз.
На дороге показалась Селина. Уилл внимательно наблюдал, как она подходит к почтовому ящику. Шла она довольно медленно, наверное, устала после рабочего дня, да к тому же ей пришлось отшагать полторы мили при ста градусах жары <Сто градусов по шкале Фаренгейта соответствуют приблизительно 38 градусам Цельсия.>. Ведь не для того она замедлила шаг, чтобы дать ему время насладиться созерцанием стройной, гибкой фигуры и длинных волос. Не для того, чтобы доставить ему удовольствие смотреть на нее и сгорать заживо.
Селина вынула из ящика почту и просмотрела ее. Мисс Роуз окликнула ее по имени, она подняла голову, улыбнулась и помахала рукой. Ее улыбка слегка потускнела, когда она увидела Уилла.
— Положи вещи и заходи к нам. Попьешь лимонаду, — предложила мисс Роуз.
На мгновение Селина заколебалась, но потом с вежливой улыбкой приняла приглашение. Откинувшись на спинку стула, Уилл смотрел, как она поднимается на крыльцо своего коттеджа. Когда она скрылась за дверью, он обратился к мисс Роуз:
— А что есть, скажем, у Селины? Разве она не осталась ни с чем?
— У нее есть то, от чего отказался ты. Близкие люди. Дом. Жизнь приносит ей радость. Кстати, ты знаешь, что у нее высшее образование?
Этого Уилл не знал, но удивлен не был. Как-никак библиотекари — народ книжный, образованный. Правда, им не полагается быть такими ослепительно красивыми, такими сексуальными. У них не бывает волос почти до пояса, губ, которые будто припухли от поцелуев, фигуры, при виде которой у мужчин мысли устремляются в определенном направлении.
— Четыре года учебы. А потом она вернулась домой, работает в библиотеке. И все из—за одной несчастной любви.
При последних словах Уилл навострил уши, но мисс Роуз, по—видимому, сочла, что сказала вполне достаточно. Она взяла кувшин и отправилась в дом, чтобы принести свежего лимонада. Тем временем Селина вышла из своего дома и уже через минуту была на веранде.
Уилл заговорил, едва она уселась на плетеный стул напротив него:
— От вас прямо—таки пышет жаром, мисс Селина.
Селина раскраснелась от жары, а после его слов буквально вспыхнула.
— Сегодня жарко, — ответила она, и ее ледяной тон составил яркий контраст температуре воздуха. — Где мисс Роуз?
— Пошла за лимонадом. Как прошел день в публичной библиотеке города Гармония?
— В такую погоду в библиотеке много народу. Дети не хотят подолгу играть на улице, и матери отправляют их к нам, чтобы провести несколько часов в покое.
— А ваша сестра тоже посылает своих детишек к тете Селине, чтобы немного отдохнуть от них? — насмешливо спросил Уилл.
— Слава богу, нет, — ответила Селина и тут же пожалела о своем слишком чистосердечном ответе. — Дети Викки еще маленькие. Мэтту всего шесть лет, а младшей дочке три. Посылать их в библиотеку было бы неразумно.
«И этот поступок стал бы далеко не единственным неразумным поступком Викки, если только она не изменилась радикально за прошедшие годы», — подумал Уилл. Во время их свиданий она отчаянно дразнила его. Викки казалась самой себе чересчур застенчивой и отчаянно старалась скрыть робость, чтобы привлечь его. На самом же деле она его только раздражала. Родители Викки положили конец их встречам, но и без этого Уилл собирался бросить ее. В те времена девчонок у него было навалом, и не стоило тратить время на укрощение какой—то дуры Викки.
А вот ради такой девушки, как Селина… можно приложить кое—какие усилия. Ее надо обольщать терпеливо и умело, не касаясь пальцем. Может быть, этот процесс станет самым приятным занятием в его жизни. А потом станет еще лучше, когда она целиком доверится ему.