Добравшись до двери в офис Рубена, она потянула за ручку. Дверь была отперта. Вдруг Флоринде показалось, что она услышала звук дверного колокольчика. Она замерла на месте, прислушиваясь, но вокруг по-прежнему было тихо. Тогда она вошла в комнату и, затворив за собой дверь, включила настольную лампу.
Подойдя к сейфу, Флоринда опустилась на колени и потянула за ручку, расположенную рядом с цифровым замком. Дверца не сдвинулась с места. Панический ужас сдавил ей горло. Флоринда налегла на ручку изо всех сил и почувствовала, как дверца подается.
Внутри сейфа были две полки, забитые всевозможными документами и картонными папками. Она, однако, сразу заметила толстый коричневый конверт, лежавший на куче скрепок. Флоринда схватила его, и револьвер, который лежал поверх конверта и которого она поначалу не заметила, упал на пол. Флоринда рывком вскрыла конверт и увидела три толстые пачки стодолларовых купюр в банковской упаковке. Ей ни разу в жизни не доводилось видеть, тем более держать в руках столько денег. Флоринда уже собралась положить их в сумку, как вдруг дверь офиса распахнулась, и в глаза ей ударил луч света из фонарика.
Охранник в честь праздника выпил целую бутылку рома и еще не вполне протрезвел, поэтому движения его были несколько замедленными. При виде Флоринды он тут же включил верхний свет и потянулся к висевшей на поясе кобуре, но опоздал – Флоринда опередила его. Схватив с полу револьвер, она, не раздумывая, нажала на курок. Звук выстрела в закрытом помещении был оглушительным, но охранник его не услышал – пуля сразила его наповал.
Как раз в это время к зданию подъехал Рубен. И он, и Сильвия слышали выстрел. Вбежав в здание, они увидели, что дверь в кабинет Рубена открыта и там горит свет. Они застыли на пороге, пораженные открывшейся их глазам картиной: на полу лежал охранник, из маленькой ранки на его лбу сочилась кровь, а рядом с открытым сейфом с каменным лицом стояла Флоринда, держа в руках направленный на них револьвер.
– Что ты наделала! – вскрикнула Сильвия и ринулась к сестре.
– Ни с места, или я тебя застрелю! – взвизгнула Флоринда.
Сильвия прыгнула вперед и попыталась схватить сестру за руку, сжимавшую оружие. Рубен тем временем атаковал Флоринду с другой стороны, пытаясь обезоружить. Сильвии удалось вцепиться в револьвер, и она почувствовала, что ее палец оказался на спусковом крючке. Флоринда свободной рукой принялась выкручивать ей кисть.
Внезапно раздался грохот. Обе замерли на месте, затем резко отпрянули друг от друга. Рубен повалился на пол. На груди его, пропитывая рубашку, расплывалось кровавое пятно. Сильвия разжала руку в черной перчатке и, выронив револьвер, опустилась рядом с Рубеном на колени и склонилась, чтобы поцеловать его в последний раз.
Весь ее мир рухнул в одно мгновение. Всего несколько секунд назад у нее были два близких человека. Теперь один из них был мертв, другой предал ее.
Сильвия почувствовала прилив неистовой ярости. Рубен погиб по вине Флоринды. Ее алчность и зависть стали причиной его смерти, сломали жизнь ей, Сильвии. Испустив страшный вопль, младшая сестра бросилась на старшую.
Флоринда не колебалась ни секунды. Она прекрасно понимала, что выстрелы наверняка кто-нибудь слышал, и скоро на место происшествия прибудет полиция. Надо было думать только об одном – как спастись. Флоринда схватила со стола тяжелое стеклянное пресс-папье и изо всех сил обрушила его на голову Сильвии. Оглушенная, та зашаталась, и Флоринда принялась методично наносить ей удар за ударом, пока сестра не упала, рассыпав по полу белые перья с головного убора, словно убитая птица.
Флоринда бросилась наутек. Она бежала, не останавливаясь, до тех пор, пока не смешалась с толпой участников карнавала, далеко от комнаты, на полу которой лежали три бездыханных тела.
Глава 9
Париж
Апрель 1967 года
Сильвия вышла из метро. Остановившись под красивой металлической аркой, она осмотрелась. Хотя в этом не было необходимости – она была уже не в Бразилии, кошмар остался позади, – манера настороженно оглядываться по сторонам вошла у нее в привычку.
Улицы вокруг были пустынны. Время было позднее, респектабельные буржуа давно улеглись спать. После полуночи по Булонскому лесу и его окрестностям бродили только такие, как Сильвия. Она пересекла площадь и привычным маршрутом зашагала в сторону леса.
Из Рио Сильвия бежала больше года назад. Сознание вернулось к ней на следующее утро после трагедии. Единственным ее желанием было бежать от мертвых тел и воспоминаний, а также уничтожить все, что свидетельствовало бы о ее присутствии на месте происшествия. Если бы ее нашли, полиция наверняка предъявила бы ей обвинение в убийстве Рубена. Неудивительно, что она, придя в себя и обдумав свое положение, схватила сумку, брошенную Флориндой, и пустилась наутек.
Через несколько минут Сильвия остановилась, сообразив, что, во-первых, у нее совершенно нет денег, а во-вторых, что она по-прежнему одета в свой карнавальный костюм. У нее не хватило духу вернуться в офис и взять немного денег из бумажника Рубена – на место преступления уже могла прибыть полиция. Поэтому она решила пойти на квартиру: нужна была не только одежда, но и сумка, бумажник и удостоверение личности.
Когда Сильвия приблизилась к дому, где еще вчера была счастлива, она увидела клубы дыма, вырывавшиеся из ее окон, и пожарную машину, окруженную толпой зевак. Подумав, что Флоринда наверняка уничтожила все улики, Сильвия не стала дожидаться, пока ее кто-нибудь заметит, и бросилась прочь.
Только тут ей пришло в голову заглянуть в сумку сестры. Обнаружив там платье, она переоделась, свои испачканные в крови перчатки и головной убор с плюмажем из перьев бросила в сточную канаву. Затем она снова принялась рыться в сумке и выудила оттуда паспорт Флоринды и авиабилет до Парижа на ее имя с открытой датой. Сильвия решила сохранить и то и другое. Особенно большую ценность представлял паспорт. Внешне сестры были очень похожи, а документ, удостоверяющий личность, рано или поздно должен был понадобиться.
Пешком она добралась до северной части города. У перекрестка остановила грузовик, водитель которого согласился подвезти ее до Сан-Паулу. То, как пришлось с ним расплачиваться, было еще одним воспоминанием, которое она стерла из своего сознания.
В Сан-Паулу Сильвии скоро стало ясно, что заработать деньги она сможет только так, как это делала Флоринда. На нормальную работу она рассчитывать не могла: не было ни опыта, ни рекомендаций. Показывать паспорт Флоринды в качестве документа, удостоверяющего ее личность, Сильвия боялась.
За две ночи она добыла сумму, необходимую в качестве залога для того, чтобы снять комнатушку в одном из дешевых, обшарпанных отелей, в которые ее водили клиенты.
Вскоре подозрения Сильвии, что она беременна, переросли в уверенность. Она ждала ребенка Рубена. Если бы она решилась родить, это означало бы неизбежное возвращение в трущобы. Она рассказала о своей проблеме одной из новых подружек, промышлявших тем же ремеслом, что и она, и та дала ей адрес надежной женщины, которая помогала в таких случаях.
Сама операция не заняла много времени, но женщина предупредила Сильвию, что после возможно кровотечение. Когда Сильвия наконец добралась до своего номера в отеле, ее кровью насквозь пропитались четыре полотенца. Владелец гостиницы пригласил знакомого врача. Тот как мог ликвидировал с помощью иглы и ниток последствия варварской работы «благодетельницы», вкатил Сильвии огромную дозу антибиотиков и сказал, что на следующий день зайдет ее посмотреть. Доктор сказал, что она выздоровеет, но никогда не сможет иметь детей. Сильвия проплакала всю ночь, думая о Рубене и о том, как хорошо могла бы сложиться ее жизнь.