Она смотрела, как он тащил свой ранец по боковой дорожке, фигурка была крепко зажата у него в кулаке.
Когда Тейлор снова включил мотор, она перевела взгляд на него.
— Сколько лет Брайану?
— Девять.
— Он такой маленький для своего возраста!
Тейлор кивнул.
— У него было тяжелое начало. В детском доме он примерно полгода и… — он повернулся и посмотрел ей в глаза, — могу вам сказать, что он сейчас произнес больше слов, чем от него слышали за все время, с его поступления.
— Вы должно быть проводите много времени с ребятами.
— Мне это нравится.
Она задумчиво смотрела прямо вперед, пока он выезжал на дорогу.
— Такое впечатление, что он хочет прийти без других ребят.
— До сих пор он был одиночкой. Я стараюсь брать ребят куда-нибудь группами по двое, по трое и, когда могу, поодиночке. Этим ребятам столько приходится делать сообща, что неудивительно, когда кто-то из них мечтает о том, чтобы сделать что-то особое одному — он посмотрел на нее, и глаза его потеплели. — Я думаю, что для Брайана вы очень особенная.
Она покачала головой и на губах у нее промелькнула улыбка.
— Вы не перестаете поражать меня, Мак Куэйд.
Анни вздохнула с облегчением, когда Нина так была восхищена ее резными фигурками, что не стала поднимать шум из-за ее опоздания. Когда она заказала еще две дюжины фигурок, Анни очень обрадовалась.
— А это не Тейлор Мак Куэйд занес сюда ваш ящик? — небрежно спросила Нина, выписывая заказ.
Анни кивнула.
— У меня сегодня утром поломалась машина, а он сегодня водит их обслуживающий фургон.
— Он? Подумать только. Тейлор Мак Куэйд водит обслуживающий фургон, когда он мог бы взять «Ягуар» или «Порше» или все, что захочет.
Анни пересекла комнату, притворяясь, что заинтересовалась статуэткой и надеясь, что Нина переменит тему.
— Тейлор Мак Куэйд, — мечтательно проговорила Нина. — Что бы ни дала любая одинокая женщина, лишь бы поймать его. Его стоит ловить.
— Я не знаю, — Анни так быстро поставила статуэтку, что звон раздался. — Извините.
Она внезапно почувствовала беспокойство, сама не зная, почему.
— А потом отвозить домой, он снова приедет за вами?
— Что? — переспросила Анни, быстро осматривая, не повредила ли она статуэтку.
— Я спросила, забирать вас отсюда снова будет Тейлор Мак Куэйд? Вы ведь сказали, что ваша машина в мастерской при его магазине. Так ведь?
— Да, так.
Тейлор предложил приехать за ней потом, все что ей нужно будет сделать, это позвонить. В эту минуту ей меньше всего этого хотелось. Ей не нужно было, чтобы пошли разговоры, связывающие ее имя с именем Тейлора, обсуждения, давно ли он ухаживает за ней и сколько это продлится.
Она старалась уйти в сторону от сплетен, посвятив все свое время работе и изучению работы лучших местных художников. Никогда ей не хотелось, чтобы о ней все говорили. Ей всегда хотелось, чтобы ее уважали за то, что она делает, а не за то, с кем ходит на свидания.
Поглядев в окно, она заметила на углу автобусную остановку.
— Я еду обратно на автобусе, — сказала она Нине. — Вы случайно не знаете расписание?
Поездка домой на автобусе дала Анни время подумать. Тейлор был гораздо лучше того, как она его себе представляла.
Во многом он совершенно не соответствовал тому образу, который ему приписывали местные сплетни. Он был добрый, щедрый, заботливый и естественный. Но репутация плейбоя прилипла к нему, может быть, из-за его друзей, может быть, хотя ей была ненавистна сама мысль об этом, из-за его женщин.
Чем лучше она его узнавала, тем больше ее к нему тянуло. Но всерьез вступать с ним в какие-то отношения, было бы с ее стороны ошибкой. Ее целью должна быть дружба. Если они смогут остаться платоническими друзьями, тогда может быть их знакомство продлится больше, чем несколько недель или месяцев. Логика и опыт говорили ей, что стать подружкой Тейлора может быть очень волнующим переживанием, но недолгим.
У нее были планы, мечты. Меньше всего она хотела потрясений в своей жизни и разбитого сердца. Не в ее характере было крутить романы направо и налево. Когда она влюбится, то это будет всем сердцем и душой.
Днем она позвонила в мастерскую и выяснила, что ее машина готова. Она прошла несколько кварталов до автобусной остановки. Бэр подробно рассказал ей дорогу, и после двух пересадок она благополучно добралась до Мак Куэйда.
Тот же молодой человек, который помогал ей утром, подошел к ней у стола, где оформлялись бумаги.
— Ваша машина готова, но придется подождать несколько минут. Сейчас вашу машину моют и пылесосят.
— Но я не заказывала мойку.
— Это входит в наше обслуживание, мэм.
Анни внимательно изучила счет за услуги, но «мойка» там не стояла. Там, где она обычно ремонтировала машину, таких подарков не делали. К ее удивлению и плата за ремонт была весьма умеренной.
— Значит, она опять бегает, — проговорила она, выписывая чек.
— Да мэм, босс лично проверил ее сегодня днем.
— Разве обычно так делается? — вопрос вылетел у нее прежде, чем она сумела остановиться.
— Как сказать, мэм. Он занимается лично каждой работой в разное время. Если хотите, в нашей комнате отдыха предлагаются напитки и бутерброды за счет фирмы.
Анни посмотрела мимо него в открытые двери мастерской. Стоял чудесный день золотой осени.
— Я лучше подожду на воздухе.
Молодой человек улыбнулся, а она прошла в заднюю дверь, остановившись на минуту полюбоваться на Гору Пайка. Гора поднималась в облака и вела взгляд в далекое небо. Местами облака закрывали солнце и тень их создавала на склонах странный узор.
За автомобильным агентством была небольшая поросшая лесом площадка. Трава между высокими елями и маленькими елочками была скошена, что придавало этой рощице вид парка. Она вышла наружу и увидела стоявший у здания в тени желтый школьный автобус. Любопытство заставило ее подойти к нему. Размашистая черная надпись сказала ей, что она не ошиблась «Детский дом. Колорадо Спрингс».
Из-под автобуса раздался стон, и оттуда выкатился человек в заляпанном маслом и мазутом комбинезоне. Когда он поднялся на ноги, она узнала Тейлора Мак Куэйда.
— Черт побери, — пробормотал он.
— Так все плохо? — спросила она, понимая причину его раздражения.
Он удивленно обернулся. При виде ее лицо его расплылось в широкой улыбке, но потом он глянул на автобус и тут же помрачнел.
— Боюсь, что так. Мотор у него невероятно изношен. Да и корпус уже латан-перелатан. Ему пора в металлолом, а им надо покупать новый.
— А они могут это себе позволить?
— Нет, — он вытащил из кармана тряпку и стал вытирать руки от смазки. — Поэтому мы так долго с ним и нянчились.
Она склонила голову набок и смотрела на него, видя его теперь совсем по-другому, наконец признавшись себе, что в этом человеке было много хорошего, что он больше и глубже, чем расхожее представление о нем.
— Что они собираются делать?-спросила она. — Школьный год еще только начался. Ведь так?
Он устало кивнул.
— Сейчас школьный совет будет их привозить, но детскому дому нужен транспорт, чтобы возить их в другие места. Мы планируем благотворительное мероприятие, чтобы собрать деньги на хороший подержанный автобус, безопасный и надежный, — он похлопал автобус по желтому боку ладонью. — У меня есть кое-какие идеи.
— Не сомневаюсь, что есть.
Он повернул к ней голову не потому, что в ее голосе прозвучал сарказм, а потому, что сарказма не было. До тех пор в ее голосе всегда звучал намек, что она видит в нем пустого типа, все время пытающегося завлечь очередную девицу в свои сети, ее в том числе. Он всегда узнавал эту интонацию «знаю тебя, как облупленного», и она его невероятно раздражала. Но теперь она говорила совершенно иначе, доброжелательно, в ее голосе звучало что-то вроде восхищения.